АНК

[babay44]

Амойские кексы. О привлекательности порока
Глава 5.
Довольные гости разъезжались, предварительно раскланявшись с хозяином. Катце окинул взглядом быстро пустеющий зал - Рауль уже растворился, и, как всегда, не попрощавшись. По-хорошему, рыжему надо было бы теперь качественно выспаться. Пойти к себе, поесть, помыться, отключить коммуникатор и завалиться часов на шесть - семь, и чтобы ни одна сволочь... В любом случае, искать Первого Советника после того, как он продул Ясону пари, было то же самое, что идти голым в Керес, но какая-то невидимая сила подталкивала рыжего в спину и баюкала его осторожность, мешая трезво оценить ситуацию.
Катце представил себе Рауля в виде террианского тигра, скалящего острые клыки и бьющего себя от злости по бокам полосатым хвостом.
"Да, где-то так оно сейчас и выглядит", - подумал рыжий и все равно, сев в аэрокар, направил его прямиком к башне Эос.
Бесшумно скользя над никогда не засыпающей Танагурой, Катце вспоминал события последних дней. А, надо сказать, что последнее время Первому Советнику везло, как монгрелу в рулетку. Не успела утихнуть история с разбежавшимися многоножками, в которой Рауль был не виноват, но все равно остался крайним, как позиционная война с Орфеем по поводу безопасности строящегося террианского зоокомплекса резко обострилась и стала принимать глобальный масштаб. Уже участвовал не только весь Синдикат, но и весь научный персонал лабораторий генетики и биотехнологий, а также вся элита Службы Безопасности. Да и практически все население Танагуры не оставалось безучастным. Рыжему казалось, что уже и петы с прислугой по ночам роют окопы, обмениваются шифрованными донесениями, и достаточно только приказа, как они кинулись бы друг на друга, пустив в ход попавшую под руку домашнюю утварь.
Дело в том, что во время окончательного утверждения проекта зоокомплекса возникли серьезные и неожиданные проблемы в лице главы СБ. Орфей, ссылаясь на свой опыт и проводя исторические параллели, выступил на Совете против привоза на Амои представителей хищной террианской фауны. И как ни бился Рауль за свое детище, доказывая невозможность и несостоятельность существования неполных биогеоценозов, как ни кричал про нестабильность лишенных важного звена экосистем, как ни рассказывал про пищевые цепочки и трофические уровни, но безопасник был непреклонен. Все аргументы Рауля разбивались о его стойкую уверенность в том, что закон Мерфи - основная движущая сила во вселенной. Да и вообще, Орфей всех уверял, что господин Мерфи был неисправимым оптимистом. Напоследок глава СБ глубокомысленно изрек, что каждому пету на Амои известно: если в сказке есть крокодил, то в конце он обязательно кого-то сожрет и, в контексте обсуждаемой проблемы, этот кто-то обычно на редкость высокопоставленный, важный, и совсем не с Амои.
Совет Синдиката разделился на две части, и каждый день на очередном собрании спор вспыхивал с удвоенной силой, приводились новые аргументы и контраргументы, а вечером шли нескончаемые дебаты в кулуарах - особо заинтересованные лица с той и с другой стороны пытались перетащить на свою сторону имеющих право голоса блонди и их окружение. К концу недели Рауль добился практически полного преимущества, умудрившись заручиться поддержкой не только большинства членов Совета, но и самого Первого Консула. Решающим стало его сообщение о новой разработке одной из лабораторий. Генный нано-блок, улавливающий альфа-ритмы головного мозга определенной частоты и амплитуды, свойственные только гуманоидным расам, и временно парализующий хищника при его попытке атаковать разумное существо. С помощью этого новшества можно полностью нивелировать агрессивность хищников в отношении обитателей Амои и туристов. Но Орфей был непреклонен – никакой кусачей дряни! Рауль разозлился и, в запале страстей, обозвал его мракобесом и тупым копом. Не удивительно, что глава СБ взбесился и попросту наложил на проект свое вето. А так как вопрос был в компетенции его ведомства, то сделать уже никто ничего не мог, даже Первый Консул. Рауль ходил мрачнее тучи и обзывал друга самодуром и перестраховщиком.
Не успел Советник отойти от первого потрясения, как, видимо, будучи в прилично взвинченном состоянии, ввязался в спор с Ясоном о достоинствах его монгрела. Делать этого явно не стоило, так как Рики был единственным больным местом Консула, поэтому Ясон завелся с пол-оборота и сцепился с Раулем не на шутку. Зная взрывной темперамент Советника, Катце немного представлял, что он будет вытворять после своего проигрыша, и заранее вздрагивал от вырисовывающихся перспектив.
Темпераментный, вспыльчивый, нежный, как древнее стенобитное орудие "таран" и дипломатичный, как петарда, Первый Советник порой ужасно раздражал Катце. Нет, скорее, он будоражил его, разрушая, сминая лелеемое и такое удобное ледяное спокойствие, давно ставшее рыжему постоянной маской и защитой. Биотехнолог, особо не напрягаясь и даже про это не задумываясь, прожигал в нем неровные рваные дыры, и, до недавних пор неуязвимое, оно плавилось, трескалось и осыпалось под ноги, оголяя какие-то новые, незнакомые формы и изгибы такого привычного и вроде бы ничем уже не способного удивить эго.
Рауль не просто удивлял Катце, он его завораживал. Непостижимым образом мышления, своим подходом к решению сложных задач – казалось, он крутит предмет внимания одновременно во многих пересекающихся и перетекающих одна в другую плоскостях, пользуясь отнюдь ни четырехмерной системой координат. И в то же время Катце удивляло, как при этом он умудрялся быть настолько наивным в житейских вопросах, что, кстати, совершенно не убавляло Советнику самоуверенности и поэтому иногда очень раздражало.
А в последнее время зеленоглазая сволочь стала просто персональным наказанием для рыжего. Весь целиком: с кривой улыбкой, хитрым прищуром глаз и вечно падающей на лицо золотистой прядью; с постоянной озабоченностью по ста вопросам и миллионом новых идей; с какой-то мальчишеской способностью до сих пор удивляться новому и необычному; с до ужаса раздражающим самомнением и редкой непрозорливостью в вопросах личных, Рауль Эм уверенно занял место в сердце рыжего и, похоже, устроился там хорошо и надолго. После непродолжительной борьбы с самим собой, которую Катце постыдно продул и вынужден был прекратить по причине того, что она грозила плавно перетечь в агонию, пришлось смириться с произошедшей трагедией, и ему сразу стало легче. Единственно о чем позаботился рыжий, это о том, чтобы никто ничего не узнал. Это было, в общем-то, не сложно, так как предмет его тайной страсти традиционно ничего вокруг себя не замечал, а держать лицо перед посторонними Каце научился еще со времен своего фурнитурства. Постепенно Катце привык к сладкой занозе, неотвратимо вонзавшейся в грудь при каждой встрече с биотехнологом, и даже стал хотеть этой боли, искать ее, открывая и любуясь новыми гранями своих страданий.
Вот и сейчас ноги уверенно несли рыжего к логову зверя, хотя здравый смысл даже не шептал, а кричал: "Беги!"
Катце набрал код коммуникатора Рауля:
- Господин Эм, я могу войти? Я у вас под дверью.
- Заходи, рыжий, я сейчас.
Фурнитур тут же распахнул заветную дверь и приложил палец к губам, показывая, что у советника важный разговор. Вопреки опасениям, Катце сразу заметил, что Рауль весел до неприличия. Он сидел возле компа. Длинные пальцы левой руки быстро порхали по сенсорам клавиатуры, в правой же руке у советника было откушенное пирожное. Рауль жевал, смотрел на экран и, на удивление, довольно внятно говорил с кем-то по коммуникатору. Он коротко кивнул рыжему, жестом предлагая сесть, и беззвучно произнес одними губами: "Сейчас!" - не переставая кого-то внимательно слушать.
- Да, питонов тоже восемь. Шесть самок и два самца. Они хорошо размножаются - зачем тратить лишние деньги? Нет, Орфей, гарантирую. Это просто модифицированная частица ДНК. Мы встроим контроллер прямо в генетический код. Новые особи будут рождаться уже с функцией избирательной агрессии. Нет, и в соматических тоже. Зачем тебе подробности? Ну, хорошо. Завтра твои спецы получат всю техдокументацию. Конечно, проверили и перепроверили. Да, и мои ребята, и яицеголовые Катце. Дают полную гарантию. Хорошо, идем дальше...
Нет, Орфей, нет! Анаконды - это не такие толстые черно-белые мишки, которые едят бамбук. Посмотри в сети... Посмотрел? Нет, не сошел. С головой все нормально. Ну, какая тебе уже разница? Уже ведь никакой! Подписывай, мой друг, не тяни,- Рауль мстительно улыбнулся и подмигнул Катце, продолжая беседу, - тоже два самца и четыре самки. Почему сразу "наводнишь всякой дрянью"? Они красивые, гибкие, грациозные. Не хочу разозлить, с чего ты так решил? Да, правда, так считаю. Будут крокодилы, обязательно! Тоже красивые. Не мерзость! Просто у тебя примитивный вкус. Сам придурок. Ты записывай, записывай. Теперь твое дело маленькое, - Рауль улыбнулся и смешно сморщил нос, передразнивая любимую гримасу Орфея.
Катце сел в кресло, как и Рауль, почти беззвучно, попросил у застывшего Рея кофе, достал сигарету и подкурил. "Значит, Советник таки дожал СБшника, - думал он, - ай, молодец! Только как?" Рыжему не терпелось расспросить биотехнолога, но он мысленно одернул себя – не спеши.
- Нет, Орфей, далеко не все. Хорошо, посмотришь весь перечень, я зайду завтра, договорим. Пираньи? Это такие рыбки красивые. И акулы рыбки.., и мурены. Слушай, ну посмотри в сети! Нет, на словах не могу - не тот эффект. Конечно, понравятся! Все, давай до завтра, ко мне рыжий зашел.
- Тебе привет от господина Зави, - Рауль взял с круглого подноса еще одно пирожное. Красивые сладости явно кто-то умыкнул с прошедшего приема.
Катце кивнул:
- Спасибо.
"Интересно, какой аргумент стал для Орфея решающим, - подумал рыжий, - посмотрим."
- Я пришел вас порадовать, Советник. Наша авантюра, вопреки прогнозам Гидеона, завершилась успехом. Денежки на зоокомплекс мы все-таки получим, и может даже их будет больше, чем мы рассчитывали.
- Отлично, мой друг! Кредо-это прекрасно. Особенно прекрасно - это много кредо! - Рауль явно был в замечательном настроении. - Откроем еще одну сеть клиник. На этот раз в Хебее. Лечение бесплодия и сексуальных расстройств любой степени сложности. Проект давно висит в воздухе, а он более чем рентабелен. Сейчас уже и персонал подготовлен, дело только в финансировании проекта. Через полгода, я ручаюсь, придется закладывать еще один космопорт. А на зоокомплекс, - ответил он на немой вопрос рыжего, - пока хватит моих гонораров от Содружества за семинары и лекции и денег, полученных от продажи кое-каких патентов. А там поглядим, что-нибудь еще придумаем. Не смотри на меня так - все в меру устаревшее и для нас особой ценности не представляющее - сам отбирал, но покупатели были счастливы, как монгрелы в Мидасе.
Кстати, Катце, мне нужны уссурийские тигры. Хотя бы один, остальных мы клонируем.
- Не вопрос, Рауль, завтра все выясню. А почему бы не клонировать и питонов с анакондами? Взять по одной особи...
- Рентабельность, мой друг. Клонирование - дело сложное и дорогостоящее, но в отношении тигров вполне оправданное. Рептилий и земноводных дешевле разводить.
Катце кивнул.
- Слушай, Советник, я больше не могу, я сейчас от любопытства помру! Как ты уломал Орфея, скажи, не мучай меня! - не выдержал Катце.
- Видишь ли, мой друг, - серьезно начал Рауль, - дело в том, - он сделал драматическую паузу, - что Орфей давно заглядывается на мою... Нет, не скажу. Пусть это будет мой маленький грязный секрет.
Катце фыркнул и недоверчиво покосился на биотехнолога. Не хочет говорить, ну и ладно. Знал же, что надо подождать - сам бы не выдержал и все выложил.
- Как тебе сегодняшний прием? - как ни в чем не бывало, спросил Рауль.
- Жизнеутверждающе, - помрачнел рыжий, - я прямо предвкушаю разговор с Ясоном о вреде курения для организма юных монгрелов.
- Угу, - Рауль энергично кивнул, откусив сразу полпирожного.
- Кто же знал, что у Рики индивидуальная непереносимость!
- Не непереносимость, а атипичная реакция. Хотя Ясон все равно тебя прибьет. Я бы и сам тебя прибил за попытку использования допинга, но зачем делать чужую работу?
- Я боялся, что он вообще не полезет на сцену. Я хотел, как лучше! - Катце умело скрыл замешательство.
- Неспортивное поведение, рыжий, сговор и попытка применения химических стимуляторов, - ехидно продолжил Рауль.
- Никакой химии, обижаешь, все натуральное. Кстати, ты не забыл, что я работаю на Ясона? - Катце не сдавался.
- И очень жаль, рыжий, что не на меня. Был бы ты, например, моим петом, я бы придумал для тебя интересное наказание за такую ошибку. Что-нибудь особо запоминающееся, - Рауль мечтательно улыбнулся.
Катце бросило в жар:
- Рики отлупил их не из-за сигареты. Ты это знаешь, - он быстро перевел разговор с щекотливой темы.
- Да Рагон с ними со всеми! Все получилось прекрасно, я пошутил. Моим придуркам он бы навалял хоть так, хоть эдак. Не проблема отрастить мышцы, надо же еще и драться уметь.
Катце не верил своим ушам:
- Ты что, знал? Знал, что проиграешь, и спорил?
- Сейчас, дожую и расскажу, - Рауль засунул в рот вторую половину пирожного.
- Конечно, я знал. Еще бы! Чтобы гроза кересских трущоб не отлупил трех тупых качков? Я же не идиот, и спорил совсем не на это и не с Ясоном. Точнее, поспорил не только с Ясоном. В общем, рыжий, я ставил эксперимент!
- Вот как! Как я сразу-то не догадался! - Катце поднял левую бровь. - Какой запрещенный эксперимент ставил на этот раз наш главный вивисектор?
Рауль поморщился:
- Перестань. Ты же знаешь - не люблю.
- Извини, не буду, рассказывай.
- Последнее время меня порядком забавляли эти слухи про Ясона и его пета. Вот я и решил выяснить для себя все окончательно.
- Ну и?
- Ну и выяснил. А заодно, совместил нужное с важным - поспорил с Орфеем и кое-что, как ты уже понял, у него выиграл. Ты же в курсе, что он считает себя большим спецом в области чувств? Вот на этом и попался наш главный полицмейстер! Говорил я ему: "Нет там никакой любви. Ясон и любовь - понятия несовместимые". Даже смешно! Вся Танагура вздыхает: "Ах, какие чувства! Ах, как романтично! Как красиво! Монгрел и блонди - прямо, как в старинных романах!"
- Ты считаешь, что блонди любить не могут? - нарочито бодрым голосом, но с замирающим сердцем спросил Катце. То есть ответ на этот вопрос он знал и сам, однако ему было очень важно, что скажет именно Рауль.
Рауль пожал плечами:
- Блонди? C физиологической точки зрения - нет проблем. То есть, все необходимое для этого имеется.
- Рауль, я не о том! - возмутился рыжий.
- И я не о том, если ты не понял. Точнее, не только о том.
Катце кивнул и смутился. Рауль, по своему обыкновению, не заметил.
- Вопрос был о Ясоне и Рики, и он теперь закрыт.
- Ты не веришь? Даже после всего того, что было, всего, что случилось? - недоумевал Катце.
- А что было? Ясон собственник и эгоист, как все мы. А может, ему в какой-то момент показалось... Не знаю, не важно. Подумай сам - если бы это была любовь, то поддержал бы он спор? Я бы - никогда! Понимаешь, рыжий, никогда! - возмущенно продолжил Рауль. - А этот придурок Гай? Он же опасен! Теоретически Ясон давно должен был ему шею тихонько свернуть в какой-нибудь темной подворотне. Не сам, конечно. Так нет же, бегает еще где-то, говнюк! У меня бы не бегал! Значит, Ясону наплевать, просто ему нужно было соперничество, борьба, адреналин.
- Ну да, у тебя бы уже сидел тихо и скромно, только улыбался и слюни бы пускал.
- Большего не заслуживает, - Рауль хлопнул ладонью по столу.
- Может, ты в чем-то и прав, Советник, но все равно это любовь. Может, не такая, как ее привыкли описывать, не такая, какой ее себе представляешь ты, но это она, точно! Я уверен.
- Вот-вот. И Орфей так говорил: "У них чувства! Не выставит он его на шоу, не будет с тобой спорить!" Так вот, эти заблуждения стоили ему совсем недорого, - бодро продолжил Рауль,- всего лишь знакомства со всей хищной террианской фауной. По сравнению с развенчанным мифом о великой любви, так и просто пустяк. Так что Ясон выиграл - и молодец. Потому что я от этого тоже выиграл, и причем дважды. Доказал свою теорию и получил своих хищников.
- А что ты проиграл Ясону?
Рауль поморщился:
- Пока не знаю. Поспорили под желание.
- Ничего себе, - глаза у Катце округлились, - ты серьезно рискуешь, Советник!
- Ясон - разумный блонди. И вообще, не мучай меня, не мешай радоваться. Сегодня мне надо было закрыть вопрос с зоокомплексом, и я это сделал, а завтра... оно будет завтра.
- Рей, сделай еще кофе, - попросил Катце.
- Два, - поправил Рауль, - и еще чего-нибудь съедобного.
Катце глубоко затянулся и решился:
- Но Ясон с Рики...Ты же не можешь этого отрицать, слишком очевидно.
- В смысле? А! При чем тут любовь? Может, что и было. Ясон любознателен, как все мы. Я не удивлюсь, если окажется, что эти эмоции и ощущения его тоже заинтересовали.
- Рауль, - Катце помедлил, - а ты? Тебя тоже заинтересовали?
- Слушай, рыжий, мог бы и сам догадаться. Я ученый, исследователь, меня всегда привлекали новые горизонты, новые впечатления, - и, увидев, как у рыжего медленно отвисает челюсть, хлопнул того по плечу, - нет, конечно! Катце, чем вообще заняты твои мозги? Ты же знаешь - у меня всегда куча дел, да и с кем? - Рауль тяжело вздохнул, демонстрируя глубокую печаль, - увы, одиночество - вот удел настоящего гения!
- Какая редкая скромность! - Катце медленно оттаивал. Оставалось только надеяться, что по его лицу нельзя было ни о чем догадаться. Он, конечно, все понимал про поиск новых ощущений и про то, что каждый сам себе хозяин, но чтобы его Рауль! Вот какая же все-таки сволочь! Никогда не знаешь, дурачится он или говорит серьезно.
- Рауль! - дверь кабинета вдруг распахнулась настежь, и из внутренних покоев в комнату влетело что-то непонятное. Это «что-то» точно не было петом. Уж в этом Катце разбирался досконально. Ни породности селекционной особи, ни характерных особенностей экстерьера, свойственных основным племенным линиям, ни чистокровной правильности черт лица. Что-то, а оно было явно мужского пола, имело средний рост, смуглую кожу, черные волосы и большие, выразительные карие глаза, а еще оно было невероятно активным. "Это" с разбегу бросилось к Советнику, залезло на руки и устроилось на коленях, как ребенок, хотя ребенком, вроде, уже и не было, схватило пирожное, засунуло себе в рот, попыталось запить вином из стоящего на столе бокала - Рауль только успел выхватить его из цепких рук, и только потом сказало:
- Рауль, мне скучно! О, здрасьте! Кто это? А Рей к тебе не пускает. Тома занят, Рики не отвечает. Мне скучно-о-о! Давай поиграем в лошадку!
Сказать, что Катце охренел - это не сказать ничего. В контексте прерванной беседы подсознание тут же услужливо нарисовало картинку: "Игра в лошадку".
"Пиздец, приплыли", - вот и все, что пришло рыжему в голову.
- Твою ж юпитер маму! Почему мне так везет?! - застонал Рауль и закрыл лицо руками.
- Рауль, кто это? Это пет?
Рауль молчал, как монгрел на допросе, только смотрел на Катце совершенно несчастными глазами.
- Сам ты пет! Я монгрел! - сказало что-то непонятное.
- Ну надо же! Вот попал, так попал! Это Дино,- Рауль был явно раздосадован не на шутку. - Знакомься, Катце, чего уж там!
- Рауль, в какой кересской подворотне ты его подобрал? Это из-за Ясона и его пета? - Катце не хотел это говорить, но вопрос вырвался сам.
- Ну..,- Рауль задумался, - в какой-то мере, да. Из-за пета. Но ты ошибаешься. Дино родился у меня в питомнике. Я не могу сказать, что он результат длительной и целенаправленной селекционной работы, но получилось, в принципе, ничего, смышленый, - почему-то печально вздохнул Рауль.
Не-пет в это время серьезно занимался остатками пирожных. Что еще сказать или спросить, Катце просто не знал.
- Рауль, я решил все дурацкие задачи, и мне скучно. Не хочешь в лошадку, тогда давай в злых федералов!
- Дино, тебе уже пора спать.
- Пошли вместе. Я без тебя не засну.
Катце подавился дымом. Он не хотел верить ни своим глазам, ни своим ушам.
- За что мне это?! - взмолился Рауль. - Катце, вот то, что ты сейчас подумал, немедленно выбрось из головы! А ты, Дино, иди к Рею, быстро! Я скоро приду.
- Не хочу к Рею! Он дурак, и меня достал - то нельзя, это не делай. А еще он твоих шишкоголовых жаб обозвал уродами и галапагосским тараканам яблочко зажал, не порезал сегодня, - наябедничал не-пет.
В кабинет вбежал перепуганный и запыхавшийся Рей:
- Прошу прощения, господин Эм, пока я готовил ужин, он снова сбежал. Опять как-то открыл электронный замок.
- Иди, Дино, - Рауль ссадил великовозрастное дитя с колен, а Рей тут же проворно ухватил его за руку.
- Пусти меня, придурок, или я тебе многоножку в штаны засуну!
Рей тут же выпустил Дино, и в отчаянии посмотрел на Рауля:
- Господин Эм! Можете меня наказать, но я его боюсь! Если обещает - обязательно делает!
- Да, гены пальцем не задавишь... Дино, она у тебя? Признавайся!
- Нет, Рауль, я не брал! - честные-пречестные глаза смотрели прямо в душу. - Убежала, наверное...
- Дино, - вкрадчиво начал советник, - отправлю назад в питомник.
- Петы тоже все придурки! - заявил не-пет. - Не отправишь! Рики сказал, ты ко мне привязался, - но угроза действие возымела, и он таки пошел вслед за Реем.
- Привязался? - Катце сощурил глаза и вопросительно посмотрел на Советника.
- Нет, рыжий, ни о чем больше меня не спрашивай. На сегодня ты и так исчерпал все лимиты. Я не готов тебе отвечать. И еще - Ясону ни слова. Иначе... Иначе я даже не представляю, что он сделает.
Катце кивнул. На душе было так хреново, что словами и не передашь.
- Я пошел.
- Давай. До завтра, а про Дино лучше забудь.
Катце опять кивнул и молча вышел за дверь. Ноги его держать не хотели, и он привалился к стене прямо у двери, а потом мягко сполз и опустился на корточки, закрыв лицо руками. Хотелось выть, кричать и рыдать одновременно. "Как ты мог, Рауль! - боль стискивала грудь стальным обручем. - Он же совсем ребенок!" Катце попытался вспомнить, сколько было Рики, когда Ясон впервые притащил его в Эос. Да где-то столько же! Мысли путались, сознание отказывалось верить происходящему. Разбушевавшаяся подкорка подкидывала картинки, одна креативнее другой.
Рыжий зарычал через сжатые зубы и заставил себя встать.
"А чего ты хотел, а? Чего ждал? Чудес на свете не бывает - разве ты не знал?! Знал! Знал, б*ять, с самого детства, всегда знал, поэтому и смог отрастить толстую шкуру, или это тебе так казалось", - разозлился он сам на себя. Катце вдруг зверски захотелось курить. Он полез в карман, но понял, что оставил сигареты у Рауля на столе. Вернуться он бы не смог заставить себя даже под страхом смерти. Идти в свои, не так давно образовавшиеся, апартаменты в Эос он тоже не стал, интуитивно понимая, что одиночества сейчас не выдержит, снова поднялся на стоянку и сел в аэрокар. Он полетит в Нил-Дартс к ребятам. Они будут работать, болтать, а, может, плюнут на все и нажрутся, потом отправятся искать приключений, подерутся с кем-нибудь, проорутся друг на друга, и может, он даже поплачется кому-то в жилетку - все равно утром никто ничего не вспомнит.
Катце пытался сообразить, когда он напивался в последний раз. Давно. Память как будто резанула по нервам раскаленным ножом, ему вдруг стало тяжело дышать, воздух сгустился, став непрозрачным и липким - он вспомнил - в тот день, когда Рауль пришел в себя и узнал его, хотя уже никто в это и не верил.
В тот день его серая прокисшая жизнь вдруг вспыхнула и заиграла яркими красками надежды. Тогда он понял, ощутил каждой клеткой своего тела, что такое счастье - это просто когда все живы и здоровы, а значит все, абсолютно все впереди, и все хорошее еще может случиться.
И вместе с воспоминаниями пришло понимание того, что, по сути, ничего не изменилось. Что наступит завтра, и он снова увидит своего Рауля с неизменной кривой улыбкой и слегка отстраненным взглядом, и все будет, как всегда, а значит, хорошо.
Да, сегодня он напьется с ребятами, завтра найдет Советнику этих рагоновых тигров, а потом он что-нибудь обязательно придумает. "Из не раскуренной сигареты дым не идет", так что бери в руки зажигалку, рыжий, потому, что все, абсолютно все еще можно изменить. Если все живы.

Рики был в ярости. Все показавшееся бесконечным время после окончания приема он, как раненый зверь, метался по шикарным консульским апартаментам, не находя разрядки. Кел предусмотрительно куда-то слинял, Ясона не было, и пет был предоставлен самому себе и своим демонам. Его просто трясло от обиды и унижения, и даже триумфальное выступление на пет-шоу не заглушало жгучей боли от пережитого предательства. Когда на приеме Рики понял, что говорит ему Ясон, то вначале даже не поверил в происходящее, но потом, когда его подтолкнули к подиуму, и пришло осознание того, что все правда, в душе вспыхнула такая обида, что будь он на несколько лет младше, обязательно бы заплакал. И даже победа над тремя соперниками не принесла ни ожидаемой разрядки, ни морального удовлетворения. За последние несколько дней Рики второй раз попадал в историю, но если в прошлый раз целиком и полностью был виноват он сам, то в этот раз именно Ясон повел себя, как последняя сволочь. А теперь еще всыпет по полной, и за тот, и за этот раз. Рики не боялся, нет, он был обижен и действительно не понимал, зачем Ясон это сделал.
"Чего он от меня вообще ждал? Что я должен был делать? Подставить этому придурку задницу? Ну, уж нет, этого они от меня не дождутся!" - накручивал он себя, между тем, прекрасно понимая, что Ясон бы ему такого точно не простил. Проще бы было тогда сразу самоубиться.
"Ублюдок чокнутый, сам не знает, чего хочет. Совсем с катушек слетел!"
Дверь апартаментов резко распахнулась, и появился Ясон в полном обмундировании Первого Консула, с абсолютно ледяным выражением на красивом лице. Он остановился в дверях, сложив руки на груди, и осмотрелся.
- Здравствуйте, господин! Добро пожаловать домой! - вдруг материализовался из ниоткуда Кел.
"Как он за*бал своим "добро пожаловать"! Феерический долбо*б, неужели Ясону нравится? И где прятался, гад?" - зло подумал Рики.
Ясон, даже не посмотрев в сторону фурнитура, отрывисто бросил:
- Кел, воды!
Кел быстро притрусил с почти полным бокалом.
- Встань, Рики,- голос Ясона был холоднее, чем кубик льда. - Кел, уходи! Быстро! На сегодня свободен.
Рики сглотнул и поднялся. "Началось", - тоскливо подумал он, но почему-то расстройства не испытал, даже наоборот. Ожидание было невероятно мучительным, теперь Ясон пришел, и это почему-то принесло облегчение.
- Сегодня, пет, ты превзошел сам себя, - Ясон маленькими глотками пил воду. Взгляд его синих глаз внимательно скользил по Рики, подмечая каждую деталь - напряженные мышцы, упрямо сжатые губы, выражение отчаяния и решимость идти до конца на застывшем гримасой обиды лице.
- Так, понятно, - высокомерный голос, такие знакомые волнующие обертоны - Рики как будто обдало потоком горячего воздуха, резко закружилась голова, сладкое пьянящее ощущение против воли родилось где-то между лопатками и медленно опустилось вниз, к паху, пробирая тело мелкой дрожью.
Ясон, не отводя глаз от пета, опять сделал маленький глоток. Рики против воли не мог оторвать глаз от жесткой линии бледных губ, изогнувшихся в едва заметной улыбке.
- Ты опозорил, унизил меня перед инопланетными гостями. Ты вел себя, как невоспитанный уличный бродяга. Рики, ты понимаешь это? - тонкие пальцы в перчатках касаются подбородка, запрокидывают голову. - Смотри мне в глаза, пет, - властный, вкрадчивый голос, - ты знаешь, что заслужил серьезное наказание?
Отчаяние и злость вдруг ударяют в голову, перед глазами вспыхивают алые пятна, голос дрожит от обиды:
- Наказание? - Рики сдерживался, чтобы не сорваться на крик. - Давай! Включи кольцо, я же так провинился! Рассчитайся сразу за все, ты же по-другому не можешь! Только вот не пойму, чего ты ждал? Хотел, чтобы я станцевал с этим уродом, да? - произнесенная вслух фраза приобрела дополнительный смысл, и Рики ощутил, что его подхватывает и несет какая-то темная волна, но сделать с собой он уже ничего не мог. - Ты этого хотел, сумасшедший блонди?! - его указательный палец уперся Ясону в грудь. - Хорошо, в следующий раз я так и сделаю! Для тебя! Если это зрелище доставит тебе удовольствие! - голос срывается. - Я тебя ненавижу, Ясон, ненавижу! Я, идиот, думал, что ты изменился, но нет, ты навсегда останешься таким же е*анутым самовлюбленным придурком!
У Ясона чуть заметно дернулась щека, синий прищур глаз полыхнул опасным огнем, но Рики было уже наплевать. Ему было просто необходимо сказать Ясону все, что он о нем думает.
- Ты избил пета господина Орфея. Ты сломал ему нос, - голос Консула становится еще тише и от этого еще опаснее.
- Да! И не жалею об этом ни одной секунды! А еще я избил двух петов Рауля! И что ты со мной теперь сделаешь? - Рики схватил со стола какую-то вазу с икебаной и запустил ее в стену. - Отдашь своему ох*ительно умному другу на опыты? - ваза разлетелась на мелкие осколки, а вместе с ней рассыпалась миллионом брызг удерживавшая Рики темная волна. Пет замолчал. Он тяжело дышал, в расширенных зрачках полыхала чистая, белая ярость.
Ясон сделал еще один маленький глоток.
- Разденься, пет, и подойди ко мне, - очень спокойно, очень холодно, как будто ничего не произошло. Эти нотки в голосе Ясона Рики научился различать давно. Он знал, что тут, действительно, лучше заткнуться и делать то, что говорят.
- Рики, не заставляй меня повторять дважды, - от знакомых интимных интонаций возбуждение опять предательски окатило пета с ног до головы и отхлынуло, оставив ощущение предвкушения.
Он быстро разделся и встал перед Ясоном.
- Не смей больше прикасаться ко мне, пет, - Ясон поставил бокал и скинул плащ прямо на пол.
Рики с тихим свистом выдохнул воздух через сжатые губы. Он не отрываясь смотрел на то, как Ясон медленно стягивает перчатки.
- Твое поведение последнее время доставляет мне много проблем.
Ясон обошел пета со спины, его легкое дыхание коснулось шеи, по спине побежали мурашки. Рики понял, что тело уже готово предать, но не испытывал ни стыда, ни сожаления, как это было раньше. Он давно уже научился слушать и слышать свои желания и перестал эманировать по поводу своей излишней чувственности.
- В последнее время ты стал очень непослушным, Рики, просто неуправляемым. А знаешь, что делают с непослушными петами их хозяева? - кончиками пальцев Ясон медленно вел по коже вдоль позвоночника к копчику и ниже, вдоль аккуратной ложбинки между подобравшимися крепкими ягодицами.
Пет отрицательно помотал головой. Внятно ответить он, скорее всего, уже бы не смог.
- Их наказывают, Рики. Их учат правильному поведению и покорности их хозяева. Иди сюда, мой пет, - Ясон подтолкнул Рики к невысокому, маленькому круглому столику, - становись. Твое выступление еще не окончилось.
Рики знал - это приказ, и выполнить его все равно придется. Он медленно наступил босыми ногами на гладкую поверхность, выпрямился во весь рост и посмотрел на Ясона в упор. Теперь они были практически одного роста.
Ясон как-то нехорошо и многообещающе улыбался одними уголками губ.
- Подними руки , заложи их за голову, пет, и встань ровно.
Рики медленно выполнил приказ. От одного только голоса Ясона тело покрылось испариной, и опять закружилась голова, но странно - все горькие мысли куда-то спрятались, и сознание Рики не могло зацепиться ни за что. Ни злость, ни обиду вернуть не удавалось.
- Красивый, - Ясон подошел практически вплотную и аккуратно подул на темный сосок, потом на второй, провел по губам своего пета кончиками указательного и среднего пальцев, как скульптуру обошел Рики кругом, разглядывая и оценивая.
Рики сглотнул. Теплая ладонь легла на бедро - он судорожно выдохнул.
- Недавно мы с Айшой обсуждали современный амойский идеал красоты, - руки властно провели по напрягшейся спине сверху вниз, огладили бока, скользнули на живот. Казалось, что они касаются оголенных нервов, посылая по всему телу сладковатые волны возбуждения. Теперь Ясон гладил грудь и очерчивал кубики пресса. Невесомо, кончиками чувствительных пальцев обводя каждую мышцу, касаясь, гладя, лаская каждый сантиметр, внимательно следя за малейшей реакцией смуглого тела.
Член у Рики давно стоял и настойчиво требовал внимания, но Ясон, казалось, этого не замечал.
- Меня не привлекает андрогинная красота чистопородных петов, - продолжил Ясон, - у нас с Айшой разные взгляды на этот вопрос, и разные вкусы.
- Что? - Рики уже ничего не соображал.
- Раздвинь ноги, Рики. Я хочу видеть тебя всего, хочу касаться тебя во всех местах. Ну же, Рики, шире. Мне так неудобно.
Его пальцы теперь чертили замысловатые узоры на внутренней стороне бедер.
- Так, Рики, так! Ты молодец.
Ясон нежно погладил поджавшуюся мошонку.
Пет застонал. Ноги дрожали, Рики боялся, что они вообще перестанут его слушаться, и он упадет прямо на Ясона.
И тут же хлесткий удар ладонью по голому заду привел его в себя, холодный голос звучал, как приказ:
- Стой ровно, пет, не вздумай упасть.
Невероятное возбуждение, державшее Рики в своих объятиях, вдруг прыгнуло на какой-то качественно новый уровень и стало просто болезненно - невыносимым. Сладко ныл пах, тело сводили судороги сдерживаемого, невыплеснувшегося желания.
Пальцы Ясона опять пробежали по спине, заду, нежно погладили чувствительные места под ягодицами, невесомо коснулись промежности.
- Еще шире ноги, спину ровно. Вот, хорошо, мой пет. Какой ты красивый, непослушный, совсем дикий.
Рики опять застонал, разводя ноги в стороны.
Пальцы Ясона наконец коснулись жаждущей плоти, нежно пробежались по вздувшимся венкам, очертя извилистый узор, - пет зарычал сквозь сжатые зубы и закрыл глаза.
Ясон подошел спереди, медленно, аккуратно обнажил темно-розовую блестящую головку. Указательным пальцем невесомо размазал по ней прозрачные капли, сочащиеся из маленькой дырочки:
- Красиво. Полная целесообразность. Совершенство форм. Просто завораживает.
Рики почувствовал, что уже на пределе, и тут же снова получил резкий удар по заду:
- Руки за голову, пет, не вздумай кончить без моего разрешения, и открой глаза.
Рики не понимал, выполнил он приказ или нет - бордовая пелена желания мешала зрению, во рту пересохло.
Ясон рассматривал свою игрушку.
Его руки не останавливались ни на секунду - гладили, ласкали, двигались на возбужденном члене.
- Ясон, пожалуйста!
- Да, Рики? - тихий шепот возле уха, горячее дыхание. Рука гладит по кругу и слегка пощипывает сосок. Один, потом другой. Вторая властно хозяйничает в паху. Медленно, нежно, чтобы не дать расплескаться раньше времени жидкому огню, струящемуся в венах.
- Скажи мне, что ты хочешь? Что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал, мой пет?
Пальцы болезненно сжалии слегка выкрутилит сосок, но боль только еще усиливает желание.
- Скажи, Рики! Это приказ! - шепчет Ясон.
- Оставь меня в покое! Пусти меня, - стонет пет, - иди на х*й, чокнутый блонди! - голос дрогнул и сорвался.
Ясон улыбнулся
- Точно? Мне остановиться, Рики? - рука медленно водит по ставшему каменным стволу - вверх, вниз, снова вверх. Смазка сладким прозрачным сиропом стекает под венчик.
- Нет!
- Нет? - Ясон опять улыбнулся.
- Я больше не могу! Cделай что-нибудь, ну же!
- Конечно, Рики. Какой ты нетерпеливый, какой горячий.
Он поставил ногу на столик и, легко посадив Рики себе на бедро, широко развел ему колени, влажно поцеловав в затылок:
- Вот так. Так мне будет удобней. Опусти руки, не смей прикасаться к себе.
Рики уже было все равно. Он откинулся Ясону на грудь, бесстыдно подставляясь под откровенные ласки, уперся ступнями в столик и широко раздвинул колени. Желание стало невыносимым, он уже едва сдерживался, кусая себе губы и сжимая кулаки, чтобы не вцепиться в блонди.
Ясон одной рукой обнимал пета за грудь, удерживая у себя на бедре, а второй бесстыдно ласкал его член.
Рики слегка прикрыл глаза. Он уже в голос стонал на каждом выдохе, терся, ерзал промежностью по бедру Ясона, пытаясь двигаться за его рукой - тело кричало и требовало разрядки.
- Ну же, Рики, скажи что-нибудь! Что ты хочешь, и я выполню твою просьбу. Ты же только стонешь, как кересская шлюха.
- Я или сейчас кончу, - с трудом выдохнул пет, - или сдохну прямо у тебя на руках,- Рики уронил голову на грудь.
- Не надо сдыхать, Рики, меня это может расстроить.
Рука на члене двигается жестче, темп ускоряется. Ясон до боли сжимает и выкручивает левый сосок. Рики заходится криком. Влажный поцелуй сзади в шею и тут же зубы аккуратно, но уверенно прихватывают, сжимаются на коже между лопатками.
Злой полустон, полупроклятие. Рики выгибается дугой, все его мышцы напрягаются, кожа блестит от пота.
- Сейчас, еще немного, сейчас, - шепчет Ясон. - Ну же, давай, теперь можно, теперь пора.
Рики что-то невнятно выкрикнул, схватил Ясона за руки и практически полностью повис на нем. Тело выгнулось в сладкой судороге, и уже ничем не сдерживаемое желание жемчужными капельками выплеснулось на живот.
- Да, хорошо. Вот так, Рики, правильно, какой ты отзывчивый! - Ясон не спешил выпускать пета из своих объятий. Наоборот - еще крепче прижимал к себе, дожидаясь, улавливая, впитывая последние спазмы его удовольствия.
- Какой же ты горячий, мой Рики! - Ясон нежно гладил ему спину, мокрые от пота волосы, целовал шею, плечи, потом понес в спальню и посадил на постель.
- Пей, ты же хочешь? - откуда-то появился бокал с холодной водой. Пет аккуратно пил, стараясь не облиться, но это у него получалось плохо.
- Ты молодец. Ты был сегодня послушен. Я доволен тобой, - слова Ясона доносятся как будто издалека, они непонятны, не имеют значения, но создают атмосферу спокойствия и расслабленности. Консул забирает почти пустой бокал и нежно целует Рики в губы, а потом в висок.
- Ложись, боец, ты опять победил... Даже, казалось бы, проиграв.
Рики буквально свалился на постель. Дикая, сумасшедшая разрядка после полных событиями и треволнениями последних дней дала о себе знать. Казалось, что тело стало легким, совсем невесомым. Мыслей в голове никаких не было, зато было ощущение, что он куда-то плывет. Последнее, что успел почувствовать, это как Ясон укрывает его чем-то мягким, а потом и Ясон куда-то делся, но Рики уже было все равно, ему было хорошо. Медленно он засыпал.