[babay44]

Амойские кексы. О пользе плохой репутации.

Глава 17.

Рауль, проснувшись утром один в своей постели, тут же вспомнил о причине этого досадного момента и сразу перезвонил Орфею. Узнав, что у него все в порядке, и просмотрев ночное сообщение от Гидеона, господин Эм отправился прямиком в апартаменты Ясона. Совместные завтраки были давней и приятной традицией. Это было очень приятно - не только обсудить в приватной манере накопившиеся вопросы, но и просто поболтать, обменяться впечатлениями по разным не касающимся работы вопросам. Ясон, босиком, в одном синем шелковом халате, довольный и расслабленный, с рассыпавшимися по плечам гладко причесанными волосами, как раз собирался сесть за сервированный на двоих столик. Вполне себе живой и здоровый монгрел, в одних черных штанах чуть выше колен, предпочитал делать два дела одновременно, завтракая прямо за компьютером. Он одновременно что-то жевал и увлеченно тыкал в клавиатуру, не отрывая глаз от экрана, бессовестно наплевав на все решения и запреты Синдиката. Ясон усиленно ничего не замечал, а Рауль, увидев блаженно-расслабленное выражение на лице друга, решил тоже не обращать внимания на такую ерунду. В конце концов, урок Рики получил, а портить с утра всем настроение глупыми придирками не хотелось. Несколько свежих засосов на смуглой коже шеи и плечах (остальное было не разглядеть, а назойливо рассматривать полуголого монгрела Раулю было неудобно), говорили о том, что встреча после короткой разлуки была горячей и прошла на самом правильном, приятном уровне.
- Я уже прочел отчет Гидеона. Оперативно сработали, молодцы! - заметил Рауль, садясь в кресло и с удовольствием осматривая красиво сервированный стол - Кел пытался использовать по назначению результаты своего вчерашнего нервозного ожидания, скормив господину и его другу хотя бы самое вкусное из приготовленного изобилия блюд.
- Они выторговали для нас еще немного времени, - согласился Ясон. - Еще немного времени до того момента, когда скрывать станет невозможно. Постараемся использовать его с толком. Рауль кивнул, с удовольствием втянул изумительный запах, исходивший от тарелочки с румяными круассанами, и счастливо улыбнулся. Жизнь входила в свою колею, и ему это очень нравилось. А когда вернется рыжий... Когда вернется рыжий, все станет просто изумительно!
- Как Орфей? - Ясон лениво развалился в кресле, расслабленно вытянув и скрестив длинные стройные ноги.
- Нормально, - скривился Советник.
Вчера он был так зол, что не выдержал и связался с Ясоном, в двух словах рассказав, что произошло. Но у того было на редкость хорошее настроение, поэтому на все гневные реплики Рауля он отвечал совершенно неправильно: откровенно веселился и благодушно негодовал, обещая обязательно со всей строгостью наказать обоих экспериментаторов, но только завтра. А потом, видимо, приняв какое-то решение, величественно отдал «редкостных негодяев» в руки Советника:
«Торжественно повелеваю! Делай с ними что хочешь. Это по твоему ведомству!» И потом быстро попрощался. Слишком быстро. Подозрительные звуки в трубке наводили на мысль, что кто-то настойчиво и очень своеобразно пытается завладеть вниманием Консула, и Рауль от этого разозлился еще сильней. Он всерьез подумал разбудить рыжего, но почему-то этого не сделал, а утром узнал, что час назад Катце отбыл на Гайю для подготовки переговоров с руководством Совета Корпораций, и расстроился уже по-настоящему, хотя понимал, что кандидатура рыжего диллера для этого была самой подходящей. С одной стороны, он не был членом Синдиката, и поэтому выступал как лицо неофициальное, прощупывая почву и ведя предварительные беседы, не расставляя точек, а с другой стороны, было известно, что рыжий имеет неограниченный лимит доверия блонди и уполномочен говорить от лица самого Первого Консула. А что говорить и как - это Катце объяснять было не надо, в этом положиться на него можно было без оглядки.
- Ха! Вот это да! - Рики нажал какую-то кнопку. И противоположная стена засветилась, превращаясь в огромный экран.
....- крупный террористический акт! Для предотвращения еще больших разрушений и жертв среди мирного населения были задействованы подразделения Гвардии Амои! Рядовые боевики уничтожены, руководители взяты в плен и уже дают показания. Ведется следствие, - проникновенно заявил строгий диктор-сапфир с красивым голосом и честными глазами. На экране за его спиной мелькали кадры пылающего здания с суетящимися вокруг военными. - А теперь давайте послушаем свидетелей происшествия:
- Синий урод! Лысый, огромный! - вещала, размахивая руками, перепачканная сажей инопланетница. - Даже не знаю, из какого он мира, и где такое безобразие водится, но явно не здешний! Я синих на этой планете и не видела! Как заорет: «Р-иииии!» - боевой клич у них такой, наверное. И давай всех подряд мутузить и топтать! Страшный до усеру, и с татуировками на лысом черепе! Очечки еще такие противные на нем были...
- Мои очки?! - возмутился Ясон, почему-то обидевшись совсем не на «страшного урода».
- А второй - высокий, сутулый, неопрятный такой! Я его, гада, хорошо запомнил! - сообщил краснолицый старикашка, потрясая перед камерой оттопыренным указательным пальцем. - Одет, как отребье с Терры - в молодости я таких немало повидал! Кепка до ушей, морда небритая и мерзкая, до неприличия! У нас таких жутких типов не бывает! Ел так жадно, как будто голодает - чавкал, чмокал, сопел - отвратительно! Очень мерзкий! Волосы сальные, грязные - он их под старое пальто спрятал. А потом достал автомат и - тра-та-та-та! Я под стол еле успел...
- Точно! - обрадовался Рауль. - Вылитый Орфей! Как все правильно подмечено! Нет, я ему обязательно запись покажу! Рики, скопируй мне этот кусочек!
-...и баба с ними была - точно вам говорю! В смысле, женщина! - вступил в разговор молодой светловолосый монгрел с серьгой в ухе. - Вот это баба! Я таких глазищ никогда не видел! А волосы - чистый шелк! Но главное - такие огромные пышные...- монгрел показал руками размер того, что привлекло его внимание - ...ну, эти самые, которые! Ну, вы поняли! И такая классная круглая... э-э-э... неважно! Я еще подумал, как увидел ее, что хорошо бы эту мышку да нагнуть в темной подворотне... - диктор громко закашлялся и сделал страшные глаза, а монгрел испуганно вытаращился в камеру и смущенно замолчал.
Ясон счастливо хохотнул и повернулся к господину Эму, собираясь, видимо, сообщить свое мнение по этому поводу.
- О... - застонал Рауль, закрывая лицо руками, - только ничего не говори, Ясон! Вот просто молчи, и все!
- Не! - перебил монгрела стоящий рядом товарищ. - Баба наша, местная была! Ее ребята для Лаци в мидасском борделе сняли, в подарок на День Рождения и все такое. Но ж...па и сиськи , и правда, роскошные были, а больше я ничего не помню.
Рауль бросил на экран убийственный взгляд и гордо отвернулся.
- Как видите, - радостно затараторил диктор, - в этой истории еще много неясного, но в ближайшее время Служба Безопасности сможет ответить на все вопросы. Задержанные руководители бандформирования оказались известными за пределами Амои террористами - инопланетниками, а это прямое доказательство того, что этот теракт и предыдущий взрыв в новом космопорте - дело рук межгалактической террористической организации, а не местных монгрельских шаек. Как и ожидалось, пресловутый герой Амои «Подрывник» - просто миф, красивая сказка, за которой прятали свое истинное лицо настоящие виновники, и они находятся не на Амои! К сожалению, злоумышленники, пытаясь скрыть следы преступления, подожгли здание, и сделанные видеокамерами записи были безвозвратно потеряны. Кто же снабжает оружием и техникой, кто поставляет инструкторов и тайно поддерживает межпланетный терроризм? Кто финансировал это преступление, повлекшее за собой гибель стольких людей? Вот основной вопрос, на который ждет ответа правительство Амои и Союз Федераций, входящие в состав которого планеты тоже неоднократно становились жертвами организаций подобного рода! - диктор снова честно посмотрел в лицо зрителям и попрощался.
Потом на экране появился серьезный, представительный Юбер и сообщил, что Консул Минк готовился к маскараду в честь Дня Независимости, но, узнав о происшествии, первый прибыл на место событий и зашел в горящее здание, чтобы помочь пострадавшим. На экране мелькнули кадры, на которых Ясон уже выходит из дверей «Приюта». Потом камера показала вылетающие из окон языки пламени. В объективе спиной мелькнул Рики. После этого Юбер заверил всех, что Служба Безопасности ужесточит проверку всех туристов, прибывающих на Амои, но это ни в коей мере не осложнит систему получения виз, а имеет целью максимально обезопасить гостей, прилетающих на Амои.
Немного томный Айша Розен, чуть рисуясь, сообщил, что празднование Дня Независимости пройдут в обычном порядке, а все пострадавшие и их семьи не будут забыты. Потом он анонсировал вечернее выступление по этому вопросу Первого Консула и, пожелав всем удачного дня, попрощался.
Рауль попросил еще кофе и потянулся к блюдцу с круассанами.
----------------------------------------------
Следующие несколько дней превратились для блонди в какие-то нескончаемые круговерть и нервотрепку: люди, бесконечные встречи, пресс-конференции, разговоры тет-а-тет, допросы и переработка информации.
Они крутились волчком, объясняя, убеждая, угрожая одним и уговаривая других. Ясон вечером выступил с официальным заявлением о том, что Амои стала жертвой крупной межпланетной преступной организации. Консул сыпал двусмысленными намеками, заверениями и обещаниями, требуя от Совета Федераций серьезных шагов для предотвращения нависшей над всеми угрозы, и таки добился своего - к вечеру получил карт-бланш на проведение масштабного расследования и доступ к базам данных спецслужб интересующих его планет.
На следующий же день прямо с утра посольство Идзанами получило не только ноту протеста от правительства Амои, но и большой сюрприз в виде суровых гвардейцев-ониксов с по-военному заплетенными в тугие косы черными гривами и холодными, как сталь, глазами прямо на территории посольства, в его таможенном терминале, на складах и хоз. объектах. На возмущенные крики по поводу незаконного появления военных на территории Идзанами никто из них внимания не обратил - все были очень заняты делом - скрупулезно перерывали и сканировали все, от содержимого холодильных камер на кухни до грязных простыней в прачечной. Посол тут же связался со своим императором и сообщил о беспрецедентном акте вторжения амойцев. Разговор получился коротким - император в гневе всегда выражался крайне лаконично и грубо, а уже через несколько минут господина Теширо, посла империи, впавшего в состояния тотальной задумчивости, побеспокоил звонок от Консула Минка. Ясон, даже не посчитав необходимым потратить время на традиционные ритуальные расшаркивания и приветствия, сразу потребовал полного содействия в раскрытии преступления и задержании всех подданных Идзанами, участвовавших в организации поставок оружия и нелетальной техники на планету под видом дипломатических грузов. Господин Теширо довольно удачно попытался изобразить недоумение и негодование. Консул без обиняков пообещал, в случае чинения препятствий следствию перестать рассматривать инцидент как частную инициативу группы лиц и официально обвинить империю в пособничестве межпланетному терроризму. Господин Теширо неосмотрительно пригрозил, что совершит обряд сэппуку, если амойцы будут позволять себе такой тон. Ясон тут же вежливо осведомился, куда присылать ритуальные мечи, и не нужна ли еще какая помощь в этом вопросе. Немного раскинув мозгами, господин посол извинился, объяснив свое поведение пережитым стрессом, предоставил все коды доступа к посольским файлам и заверил господина Минка в том, что империя Идзанами очень ценит дружеские отношения с Амои, а так же приложит все усилия для того, чтобы преступники, которые, несомненно, действовали исключительно частным образом, были пойманы и понесли заслуженное наказание.
Еще забавней сложилась ситуация в посольстве государства Видар. Узнав о том, что группа его сотрудников сознательно участвовала в поставках на Амои частей для сборки взрывчатых устройств, которые использовали боевики, действительно ничего не знавший посол впал в страшную ярость. Он орал что-то нечленораздельное на своих атташе, бросал на пол и бешено топтал различные предметы, лицо его побагровело, он стал хватать ртом воздух, вытаращил глаза и вдруг, к бесконечному ужасу секретаря, завалился на бок - посла хватил апоплексический удар. К счастью, дело было на Амои, и от инсультов тут давно уже никто не умирал, если, конечно, помощь оказывалась вовремя.
Правительство Видар, в знак глубокого сожаления о том, что допустило такое безобразие и стало невольными соучастником преступления, а так же, в доказательство того, что ни в коей мере не было осведомлено о том, что происходило у них буквально под носом и, чтобы замять конфликт, после недвусмысленного намека Консула, предложило выплатить требуемые компенсации семьям погибших и пострадавшим, а также возместить материальный урон от последнего теракта. То есть, попросту предложило отступные. Ясон Минк, явно ожидавший такой поворот, тут же предоставил смету, над которой сутки напролет трудился весь департамент Маркуса Джейда. Маркус, энергичный и бодрый - становившийся таким всегда, когда дело касалось хорошей прибыли - постарался учесть все: от амортизации техники и зарплаты ликвидаторам последствий до пластиковых стаканчиков, в которые разливали кофе пострадавшим.
После прочтения сметы Видар чуть не потерял своего второго посла. Консул Минк тактично поинтересовался его состоянием здоровья, заметив, что перелет мог быть утомительным, и решение можно отложить до завтра. Так будет даже лучше, потому что у специалистов господина Джейда было очень мало времени, и какие-то расходы они могли пропустить, а до завтрашнего утра документ как раз успеют откорректировать. А еще, если посол не обратил внимания, то смета на восстановление «Последнего приюта» лежит чуть ниже. Видарец чуть не захлебнулся водой, которую так неосмотрительно в этот момент решил выпить, когда сообразил, что в первой смете стоит сумма БЕЗ восстановительных работ. Он ошалело посмотрел в невозмутимое лицо господина Минка и попросил тайм-аут, который тот ему любезно предоставил. После чего посол трясущимися руками набрал личный номер своего министра финансов. «Подписывай, Вирджил, - мрачно сказал тот, выслушав объяснения. - Подписывай, пока не передумали. Я хорошо знаю Красавчика Джейда - поверь, дальше будет только хуже»!
- Ну что же, не будем мелочиться! - с приклеенной ослепительной улыбкой заявил посол Видар, отчаянно подмахнув обе сметы. Единственное, что грело его израненную душу, это знание того, что имперцы попали еще сильней. Им не только придется, в качестве "дружеской помощи народу Амои", оплатить постройку нового космопорта, вплоть до последнего растения на клумбе, но и восстановить разрушенный Дана-Бан с куском Хебея. Точнее, построить на месте развалин то, чем, по мнению Синдиката, все это было до взрыва, а с воображением у Руфуса Дина, возглавлявшего Департамент строительства на Амои, было все в порядке. В этом посол уже убедился, мельком просмотрев смету восстановления «Последнего приюта». И р
В этот же день руководители оппозиции и гражданской элиты Мидаса были приглашены в здание Департамента Службы безопасности для беседы в связи со сложившейся ситуацией. Но, к всеобщему недоумению, вместо господина Зави, которого они так хорошо знали, их встретили молчаливые офицеры - элитники в гвардейской форме с суровыми непроницаемыми лицами и, не говоря ни слова, проводили в небольшой конференц-зал, где уже дожидался растерянный и чем-то расстроенный заместитель Орфея. За спиной Юбера тут же нарисовались две очень странные личности со знаками отличия работников военной комендатуры на рукавах строгих черных костюмов в террианском стиле. Лысый смуглый качок с небольшой бородкой и пирсингом в левом ухе не снимал сильно тонированные очки даже в помещении. Второй тип был еще более странным: то ли руби, то ли непонятно кто, с довольно коротко стриженной беспорядочно торчавшей в стороны шевелюрой, но с длинным красным хвостом сзади. Он тоже был в белой рубашке и костюме, но рубашка была застегнута не симметрично и только на несколько пуговиц, а кончик галстука почему-то торчал из кармана пиджака. На лбу красовались мотоциклетные очки с треснутыми стеклами, и это всем показалось очень подозрительным. «Руби» выглядел настоящим зверем. К тому же, он был весь какой-то нервный, дерганный, совсем не мог спокойно стоять на месте и постоянно непонятно зачем то доставал из кармана, то прятал назад небольшой блестящий шокер. А все приглашенные не могли отвести взгляд и завороженно следили за его нервно подрагивающими пальцами. Юбер все время молчал, ограничившись коротким приветствием, а качек сообщил, что пока их пригласили всех вместе, чтобы сообщить, что военная комендатура, ну и Служба Безопасности, конечно, ведут расследование по факту произошедшего, и завтра всех, кого они посчитают нужным, вызовут для личной беседы, а уклоняться от нее он не советует никому. Всем было предложено к завтрашнему дню изложить все, что может интересовать следствие, в письменном виде.
На чей-то несмелый вопрос: «А где господин Зави?» Юбер перепуганно сообщил, что господина Орфея сейчас в Эос нет, и когда будет - неизвестно, а пока вместо него вот эти господа. Тут все окончательно поняли, что пропали - у каждого из них за душой были какие-то грешки и провинности, о которых не стоило знать Службе Безопасности. Наверное, если бы в этот момент Орфей зашел в помещение конференц-зала, он рисковал быть залюбленым до смерти. Все сразу вспомнили, как строг, но справедлив был господин Зави, что с ним всегда можно было договориться, как приятно было с ним беседовать, какой он был красавец и умница - не то, что этот лысый тип, постоянно разминающий пальцы, не говоря уж о рыжем придурке с шокером.
Быстро обменявшись впечатлениями в фойе, все бросились себя спасать: кто собирать вещи и заказывать билет на ближайший рейс до любой планеты, а кто строчить донос. Дальше чем до космопорта никто, конечно, не добрался. Писать объяснительную все равно пришлось, только уже в другом месте.
На следующий день аналитический отдел просто купался в информации. Все проверялось и перепроверялось специалистами Рауля: факты, догадки, невольные откровения, подсознательно зафиксированные детали - все, что могло заинтересовать СБ, все необходимое для продуктивной работы учитывалось, сопоставлялось, анализировалось и укладывалось на свое место, дополняя пазл и выстраивая единую объективную картину, отображающую всю работу, все связи террористической группировки на планете и за ее пределами.
Наследный принц Джексон Тафиро безвылазно сидел в здании своего посольства и бомбардировал своего брата - императора слезными просьбами о возвращении на родную планету. Он осунулся, щеголевато подстриженная щетина теперь торчала жалкими пучками. Джексон отказался похмеляться и клялся, что бросит пить, нюхать, курить и даже обязательно женится, если улетит живым с этой страшной Амои. Император Тафиро только весело посмеивался и потирал руки, но потом все-таки смилостивился и, послав господину Минку в знак благодарности свои извинения, заверения в вечной дружбе и партию лучшего тафирского виски, забрал исстрадавшегося племянника, поверив его обещаниям. «Правда, насчет женитьбы, Джейсон, придется немного повременить. Ты все-таки сделал предложение, и это равносильно помолвке. Так что, пока господин Советник Эм официально тебе не откажет, считай, что ты связан словом, и я не в силах что-либо изменить - не хочу портить отношения с Синдикатом. Поэтому... посмотрим на твое поведение, мой мальчик». Джексон опустил голову - данные обещания все - таки придется выполнять.
______________
Больше всего Орфей любил эти недолгие моменты между сном и явью, когда мозг медленно и нехотя просыпается, лениво сбрасывая с себя объятия Морфея, а еще расслабленное и невесомое тело пребывает в блаженном состоянии полусна. В голове ни одной мысли, а невероятное чувство покоя и блаженства затопляет всю сущность. Сначала легкие, как бы ленивые, сонные ласки, потом томные, долгие объятия - плотно, тело к телу, тихий звук неспешных длинных поцелуев, легкий вздох, запах любимого тела, а если положить руку на грудь, то можно услышать тихий стук дорогого сердца. В эти минуты ни думать, ни говорить о чем-то не хочется, хочется просто лежать, крепко обнявшись, и чувствовать себя совершенно счастливым.
Но в это утро все было совсем не так, и Орфей проснулся резко от пристального, изучающего взгляда - само по себе ощущение не очень приятное, даже если ты знаешь, кому этот взгляд принадлежит. Орфей знал, и поэтому, еще не открыв глаз, счастливо улыбнулся.
- Выглядишь безнадежно живым! Я уже почти час как не сплю, и мне скучно. Сейчас принесут завтрак, - успокоенно улыбнулся Хьюбер.
- Какой завтрак, Хью? Нет, давай завтрак позже. Я еще почти весь сплю, - пробормотал Орфей, переворачиваясь на живот и зарываясь в мягкое покрывало.
- Давай, - не стал настаивать Адмирал и задумчиво, с удовольствием поцеловал появившуюся в поле зрения белую спину. От шеи и вниз - между лопатками и дальше к пояснице, к двум прелестным волнующим ямочкам. - У нас куча, целый океан свободного времени.
- М-м-м? - то ли спросил, то ли тихо застонал Орфей.
- Звонил Ясон, - Хью с сожалением прервал интересное занятие. - Ты отстранен от должности. Гнев Консула не имеет границ!
- А-а! - Орфей открыл один глаз и лениво потянулся. - И сколько продлятся...гнев и опала?
- Дня три-четыре нам хватит. Тряхнем их так, что, когда вернешься, будут целовать твои следы и благословлять от имени всех своих богов. Ясон прав - зачистка предстоит нешуточная, будет много грязной работы. Не стоит тебе быть к этому причастным напрямую. Ни тебе, ни кому-либо из Синдиката. Пусть поработает цветная элита и легионеры. Следить за выполнением своего плана ты сможешь и из моей постели, так сказать, инкогнито. Проще будет потом договариваться и торговаться с теми, кто останется. Консул сказал, твое личное присутствие в ближайшие дни нежелательно. Кстати, на этот счет я получил очень четкие и недвусмысленные инструкции. Боюсь, тебе они не очень понравятся, но меня вполне устраивают.
- Рауль, - мрачно констатировал факт господин Зави.
- Похоже на то.
- Вот гадство! Что они придумали?
- На удивление, ничего такого, что бы мне не понравилось. Консул приказал, как минимум, два дня тебя из постели не выпускать. Спать, есть и...- Хьюбер довольно усмехнулся, хищно погладив выглядывающее из-под покрывала гладкое бедро. - Всячески отдыхать. Все устройства связи первые сутки отключить. Кроме личных каналов, конечно. А это значит, что визит к Раулю откладывается. Улыбнись - это прекрасная новость! Никаких странных вопросов и подозрительных клякс еще целых два дня! - Хью уже запустил под покрывало обе руки и теперь медленно и сильно гладил по всей длине теплое, еще расслабленное после сна тело - бока, грудь, бедра, поднял за щиколотку стройную, длинную ногу и поднес к губам - теплое дыхание коснулось стопы, губы ласкали ровные, аккуратные пальцы. Он, слегка покусывая, обводил их языком, осторожно посасывая, как хрупкую льдинку.
Орфей закинул руки за голову и полуприкрыл глаза, наслаждаясь неторопливыми ласками.
- Так что руководить будешь прямо отсюда, - Хью на мгновение прервался, чтобы похлопать рукой по постели. - А я за тобой буду приглядывать, чтобы не перенапрягался. Для нас, офицеров, - он смешно выпятил подбородок и состроил гримасу, которая должна была обозначить верность долгу и полную серьезность намерений, - приказ Консула - это закон! Особенно,- сверкнул хитрой улыбкой Адмирал, как всегда неожиданно сменивший полковника Добса, - когда он так точно совпадает с нашими собственными желаниями. - Он нежно массировал ступни разомлевшему от удовольствия господину Зави, помогая себе губами.
- Я подозреваю, что приказ Консула звучал несколько иначе, - лениво усмехнулся Орфей. - Неужели так и сказал: «Есть, спать и...?»
- Смысл был такой, - усмехнулся Хьюбер. - А впрочем, трубку взял полковник Добс ...Может, что-то и перефразировал, но суть остается та же. Все пункты, даже «и», обязательны к выполнению.
- Нет, Хью, нет! - Орфей проворно скользнул в сторону, увернувшись от потерявшего терпение и попытавшегося сгрести его в объятья Адмирала. - Мне надо искупаться!
- Я тебя отнесу, - с готовностью отозвался Адмирал. - Тогда будет считаться, что приказ не нарушен.
Орфей хотел возразить, но потом решил не лишать ни себя, ни Хьюбера маленького удовольствия - это должно быть приятно, отказываться нет никакого смысла.
Хью легко, как перышко, поднял совсем не маленького, даже по меркам элиты, Орфея и вскоре поставил свою ношу посередине пушистого кремового ковра на полу слепящего белизной помещения. - Ну как тебе? - в его голосе слышались нотки обычно не свойственной тревоги и неуверенности. В меру большая, как раз на двоих, ванна по центру комнаты с мягкими, матово - бархатистыми стенками по форме напоминала огромный экзотический двустороннесимметричный цветок. Вместо серединки цветка - нежно-розовая гладь воды. Панель управления скрыта, температура комфорта установлена так, чтобы не изменялась, сколько бы ни прошло времени. На водной глади мерно покачиваются кремовые лепестки розы - не много и не мало - в самый раз. В большой мраморной вазе на полу огромный букет белых роз с нежно-сливочными серединками. Их легкий аромат ненавязчиво наполнял теплый воздух. Возле ванны - небольшой, легкий, как бы парящий в воздухе столик, а на нем все просто - запотевшая от холода бутылка вина в ведерке со льдом и узкие высокие бокалы. Большое блюдо крупной, спелой клубники - единственное яркое пятно, вступавшее в диссонанс с бело-кремовым интерьером. Темно-красные ромбы ягод вкусно поблескивали рельефными боками.
- Давай я заколю тебе волосы, - предложил Хьюбер, как бы оттягивая тот момент, когда услышит комментарии привередливого Орфея - обладателя изысканного вкуса, за который его называли самым элегантным блонди Танагуры. Он закрутил в высокий причудливый узел тяжелую золотисто-белую гриву господина Зави и ловко проткнул ее изящными шпагами-заколками под разными углами, закрепляя прическу.
- Хьююю...- наконец отмер Орфей. Выглядел он несколько обескураженным. - Я не знаю, что сказать... Розовые лепестки это... это так... пошло! Клубника и ваза с розовым букетом - банально до неприличия! - он слегка склонился и с наслаждением втянул аромат ближайшего к нему цветка, осторожно потянулся губами, слегка коснувшись розового полу-раскрывшегося бутона, как будто оспаривая у него право на совершенство.
Хьюбер на мгновение затаил дыхание, любуясь невероятной картиной:
- Я могу попросить фурнитура... Он уберет... Сейчас, - выговорил он вдруг охрипшим голосом, не отводя жадного взгляда от строгих очертаний бледных чуть надменно улыбающихся губ.
- Не вздумай! - ужаснулся Орфей. - Со вкусом оформленная безвкусица выглядит эстетически безупречно! Это прекрасно, Хью, честное слово, я не ожидал - все выше всяких похвал!
- Тогда иди ко мне, - шелковый черный халат легко соскользнул с широких плеч, Хьюбер беззвучно опустился в теплую воду, потянув за собой друга. - Вот так, - он сел, опершись о теплую, бархатистую стенку и, согнув ноги в коленях, усадил между ними Орфея к себе спиной, а тот, блаженно расслабившись, тут же откинулся ему на грудь, коснувшись затылком плеча:
- Замечательно! Два дня отдыха - это замечательно!
- Попробуй, - взяв его руку за запястье, Хьюбер приподнял ее над водой, вкладывая в длинные пальцы холодный бокал.
-М-м-м...Вино с пузырьками, - Орфей с удовольствием сделал небольшой глоток, смакуя на языке интересный вкус. - Настоящее шампанское? Это еще более традиционно, чем розовые лепестки, - тихий счастливый смех и еще один глоток.- Но некоторые традиции стоят того, чтобы их помнить. Твой вкус безупречен, Адмирал!
Хьюбер из-за спины поднес ему ко рту самую большую, ароматную ягоду с блюда:
- Я старый солдат, мой друг, и ... тебе придется простить моему вкусу некоторую традиционность и примитивность, - узкие губы, обещающий шепот у самого уха, теплое дыхание возбуждающе щекотало мочку уха.
Орфей нарочито неаккуратно укусил ягоду.
- Ой, ты испачкался, какая досада, - сладкий сок тонкой дорожкой стекал к подбородку. Длинные изящные пальцы стерли розовый след, невесомо провели по приоткрытым губам, лаская, поглаживая самыми кончиками. Мягкий поцелуй - язык медленно обвел приоткрытый рот по кругу, ощущая сладкий ягодный вкус. Адмирал осторожно вынул из руки почти допитый пустой бокал. - Обожаю, когда ты такой расслабленный, - он требовательно и страстно поцеловал Орфея в губы, повернув его лицо так, чтобы было удобно. - Ты такой разный, всегда неожиданный и всегда желанный. Не могу больше сдерживаться, встань на колени и обопрись о бортик. Да. Вот так, - руки с силой прошлись по мускулистой гладкой спине. Господин Зави судорожно выдохнул и шире развел бедра.
- Как же меня возбуждает твоя покорность! - руки Адмирала уверенно и властно ласкали податливое, послушное тело. Орфей выгибался, как большой кот, прикрыв глаза и слегка касаясь грудью воды. С его чуть приоткрытых губ слетел тихий стон, и Хьюбер вдруг поплыл, поплыл от этого звука сильнее, чем от бутылки выдержанного коньяка. Орфей опять застонал, только теперь требовательно, жарко и зло:
- Ну же, Хью, давай! О, рагон и все его демоны! Не тяни!
- Почему мне нравится, когда ты ругаешься? - тихий довольный смех. - Такой горячий, такой нетерпеливый, - пальцы поглаживают внутреннюю сторону бедер, дразнят, ласкают ставшую невероятно чувствительной кожу. - Вчера ты меня напугал.
- Хью! Я больше не могу терпеть! Обещаю - больше никаких обмороков. Клянусь! - он уже не просил, а требовал - смысл слов был один, но тон не оставлял никаких сомнений.
И Адмирал сдался, уступил, прижался сзади крепко, всем телом:
- Почему я никогда не могу сказать тебе: «Нет»? Я даже...
Орфей вдруг подался назад, крепко вжавшись ему в пах. Тело сразу свела сладкая судорога желания, тянуть дальше, действительно, стало совершенно невозможно и неинтересно. Хьюбер понял, что этот раунд он проиграл вчистую.
Вода в ванне расплескалась, но ее тут же впитал пушистый ковер. Несколько розовых лепестков сиротливо лежали на полу, а Орфей отдыхал в стальных объятьях, медленно потягивая холодное вино. Ему казалось, что Хьюбер задремал, но стоило пошевелиться, как шеи невесомо коснулись теплые губы:
- Дом в Апатии - это была прекрасная идея. Я, конечно, вполне комфортно чувствую себя в твоих апартаментах в Эос...И даже в кабинете Рауля...
- А я вполне обжился у тебя на орбитальной станции, но ты прав. Идея с домом была прекрасной, - Орфей повернулся и заглянул в серо-стальные глаза. - Хотя так открыто и бесцеремонно нарушать все правила...
- А кто нам запретит? - Адмирал удивленно поднял левую бровь. - Правила теперь устанавливаем мы. И разве это не прекрасно? Предлагаю переехать сюда совсем. Двадцать минут на дорогу мы вполне сможем себе позволить. Тем более, их тоже можно проводить с толком.
- Я иногда работаю сутками напролет, - задумался Орфей.
- А я улетаю с Амои, и меня не бывает неделями...
Тихий звук вызова - личный канал. Значит, что-то важное. Орфей, не открывая глаз, протянул руку и взял со стола изящный белый комм, включая стандартный режим «голос». Это был Юбер. Господин Зави некоторое время молча слушал доклад. Губы его сжались, глаза стали похожи на кристаллы синего льда - ему явно не нравилось то, что он слышит. Наконец Орфей, так ничего не сказав, нажал отбой, но, положив трубку, тут же резко развернулся к Хьюберу, расплескав воду:
- Я оторву им головы! Я полечу прямо сейчас и оторву головы всем! Всем, кто попадется мне под руку!
- Что? Что случилось? - не на шутку встревожился тот. - Ты забыл, у нас приказ Консула! Ты не можешь! Расскажи мне, что случилось?!
- Ничего глобального, ерунда... Для беспокойства нет повода. Но какая неслыханная наглость! Нет, я должен срочно рассказать! Или меня сейчас просто разорвет от злости! Только предупреждаю, - Орфей опять резко повернулся, и ванна потеряла еще какую-то часть содержимого, - ты расстроишься.
- Переживу, - серые глаза насмешливо блеснули. Хью понял, что ничего ужасного не произошло, и теперь ему стало очень любопытно, что так вывело его друга из себя. - Начинай. У меня прекрасное настроение, и вряд ли на свете есть что-то, что может его испортить.
- Твой подарок! - Орфей тяжело вздохнул и сделал несчастные глаза. - Раритет. Знаменитая фотография, которая висела у меня в кабинете...- он трагически покачал головой, - Она безвозвратно испорчена! Я, конечно, узнаю, кто совершил акт вандализма, но, боюсь, восстановить полностью ее будет невозможно! Кто-то ночью проник в мой кабинет! Ты представляешь, в МОЙ кабинет!
- Рожки, зубы и борода? - догадался Адмирал, почему-то не проявив никаких признаков расстройства.
- Да! Еще усы, уши и синяк под глазом. Маркером.
- Очень традиционно. Я уверен - это Рауль! - тон Адмирала был серьезен, но в глазах плясали веселые черти.
Орфей оценивающе посмотрел на него - шутит или нет, но так и не понял:
- Нет... Не может быть!
- Значит, Ясон! Кто еще кроме этих двоих может войти в твой кабинет? - Хью не сдержал кривой улыбки.
- Ты издеваешься?! - голубые глаза опасно сузились.
- Орфей-Орфей, не злись, не расстраивайся! - пойманный на горячем Адмирал поспешил исправить ошибку. - Я уверен, все можно исправить. На Терре есть такие умельцы...
- О, нет! - выдохнул Орфей. - Пусть все так и остается!
- Нет?! Я тебя не понимаю, мой друг! Ты же сам радовался, как пет красивой игрушке, когда я купил тебе на аукционе эту рожу!
- Что мне оставалось делать, если посол Идзанами с меня глаз не спускал? Но не расстраивайся! Если хочешь, мы реставрируем ее. Или я повешу себе на стену еще худшую дрянь - все, что ты мне решишь подарить!
- Нет! Не надо вешать никакую дрянь! Выкинь ее в утилизатор. Туда ей и дорога! - искренне рассмеялся Адмирал. - А я-то думал, что твой безупречный вкус, наконец, тебе изменил!
- Так ты не расстроился?! - подозрительно уточнил Орфей.
- Ничуть! Я обрадовался! Этот тип мне порядком надоел! Мне все время казалось, что он следит за мной и злорадствует по какому-то только ему известному поводу. Как будто что-то знает - какую-то гадость, и сейчас просто лопнет от счастья!
- Значит, утилизатор?
- Нет, я придумал кое-что получше, - заговорщически подмигнул полковник Добс. - Реставрируем и подарим Ясону....В знак уважения. Пусть повесит у себя в спальне. Ручаюсь, времени на сон у Рики сразу станет больше!
- Я тебя люблю, - от души рассмеялся Орфей. - Идея в духе полковника Добса, но мне почему-то нравится!
- Что ты сказал? - Хью моментально сгреб его в объятия.
- Сказал, прекрасная идея. Надо только придумать повод, чтобы Ясон не смог отказаться от подарка.
- Нет, что ты еще сказал? До этого...
- Я тебя люблю, - удивленно припомнил Орфей .
- Скажи еще раз.
Орфей повторил и тут же получил поцелуй.
- Да что случилось?
- Случилось? Ничего. Просто ты сказал мне это в первый раз. Только что.
- А мне казалось...
- Тебе казалось, Орфей. Хочу и люблю - разные вещи, разве это не очевидно?
- Я тебя люблю, Хью, - Орфей ответил на поцелуй. - И...я тебя хочу. Конечно, если ты не возражаешь...
Господин Бома, конечно, не возражал.