Ради науки. ФБ-17

[babay44]

Внезапно это трилогия. Наверное.. Пусть будет трилогия.
Название: Ради науки 1
Автор: я
Бета: Собака серая, Eanatum
Размер: драббл
Пейринг/Персонажи: герои АнК
Категория: слэш
Жанр: стёб, PWP
Рейтинг: R

— Рагон тебя забери, Ясон, что тут происходит?! — Рауль Ам не мог поверить собственным глазам. В его новеньком, стоившем бешеных денег кресле для нейрокоррекции бесстыдно развалился Первый Консул со спущенными до пола штанами и отсутствующим выражением лица. Сверху на его бёдрах, безжалостно упираясь руками в металлические, причудливого дизайна подлокотники, устроился абсолютно голый монгрел. Чем именно занимались эти двое — сомневаться не приходилось.

Волосы Рики торчали в разные стороны, по смуглому мускулистому телу медленно сползали прозрачные капельки пота, яркие губы кривила гримаса болезненного удовольствия. Он скользнул по Раулю невидящим, расфокусированным взглядом и даже не приостановился — вверх-вниз, тихий стон, голова в беспомощном экстазе откинулась Ясону на грудь, подлокотник предательски затрещал.

Первый Консул тоже был не в лучшем виде: он сидел с закрытыми глазами, уткнувшись монгрелу в макушку, и сладко постанывал, безупречно попадая в такт его движениям. Одна рука судорожно вцепилась в ошейник, чёрный, кожаный с металлическими бляхами, неплотно охватывавший шею пэта. Ясон вполне ощутимо придушивал монгрела, но, похоже, тому это только добавляло удовольствия. Вторая рука Консула делала то, от чего щёки Рауля загорелись, а дыхание предательски участилось, самовольно пытаясь подстроиться под задаваемый Ясоном ритм. Член Рики задорно выглядывал из кулака Первого Консула и полностью игнорировал главного нейрокорректора, как, собственно, и его хозяин.

Если Ясон хотя бы соизволил открыть глаза, то Рики даже не подумал остановиться. Вниз-вверх — монгрелу было хорошо — пусть всё вокруг катится к рагону!

— В моём кабинете, Ясон! В моём... в моём новом кресле! — Рауль от возмущения не находил слов. — Смотри, он сломал подлокотник! — и господин Ам обвинительно ткнул пальцем в смуглую грудь.

— Рауль, не сейчас! — скорее простонал, чем попросил Ясон. — Клянусь, я всё компенсирую и накину сверху, только уйди!

— Но почему в моём кресле?! — ответ на этот вопрос волновал Рауля больше всего.

— Изучаю особенности организма элиты! Всё — ради науки! — победно выкрикнул Ясон, выгнулся под Рики дугой и облегчённо, расслабленно выдохнул. Рики громко охнул и выплеснулся прямо на бархат нового сиденья, а подлокотник со скрежетом оторвался.

— Ты не включил аппаратуру, изучальщик, — буркнул Рауль, повернулся и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Если Ясон сказал, что компенсирует — так оно и будет, волноваться не стоило.

Картина, конечно, была возмутительной, но Консул подал прекрасную идею...

— Господин Ам, может, вы не заметили, — осторожно и очень вежливо начал Катце, — но ваша левая рука располагается как раз... э-э-э... в районе моей задницы.

— Знаю, Катце, знаю, но ничего не могу поделать, — обречённо кивнул Рауль и добавил к левой руке правую. — Всё ради науки. Этого требуют мои новые программы и изыскания.

— Ах, ради науки! — прозрел Катце. — Если требуют, тогда — конечно! — и повернулся так, чтобы Раулю было удобнее проводить исследования. Потом придвинулся ещё чуть ближе, сделал серьёзное лицо и произнёс: — Без доказательной базы теория не имеет смысла!

Катце уже давно был обеими руками и за науку, и за её торжество. Особенно в лице господина Ама.


Часть 2
Правильный вывод


Что он попал — Рауль понял почти сразу, когда они с Леоном Клэром пришли в апартаменты Первого Консула для обсуждения кое-каких вопросов — по личному приглашению, между прочим, — а Ясона в гостиной не оказалось. Кэл, фурнитур Ясона, открыл двери, вежливо поздоровался, предложил присесть, принёс напитки, лёгкую закуску и куда-то испарился, предупредив, что господин Минк задерживается по очень важным делам и просит подождать. Из консульской спальни при этом доносились странные звуки; и Рауль, догадавшийся об их природе, моментально сообразил, какие «важные дела» у Ясона нарисовались. Видимо, опять случился «форс-мажор», а встречу перенести Ясон, конечно, забыл. Впрочем, посмотрев на таймер, Рауль убедился, что вины Консула тут нет — это они пришли немного раньше.

Поэтому сейчас господин Ам сосредоточенно пил апельсиновый сок, злился, отчаянно завидовал и пытался отвлечь Леона беседой, делая вид, что ничего особенного не происходит. Леон не отвлекался, только становился всё тревожней и тревожней.

— Рауль, тебе не кажется, что там кому-то очень плохо? — наконец, не выдержал господин Клэр.

Сказать, что там, наоборот, кому-то очень хорошо, так и тянуло. И пронаблюдать за реакцией господина Клэра — но тогда не избежать подробных объяснений. Леон был очень въедливым блонди и просто так бы не отступился.

— Я не понимаю, о чём ты? — Рауль, хоть убей, не мог придумать, как соврать, чтобы Леон от него отстал к рагоновой матери. И хорошо бы, чтобы ещё и заткнулся.

— Да неужели ты не слышишь?! А сейчас... Сейчас там кого-то пытают!

Спорить было сложно. Именно на что-то подобное эти звуки и походили.

— Леон... Ясон на своей территории в своём праве. Если он решил кого-то душить или пытать, то мешать не стоит. Может оказаться, что это — дело государственной важности. Тогда совсем нехорошо получится, если помешаем, — Рауль наконец придумал, что соврать, и облегчённо выдохнул. Получилось не очень, но хоть какое-то объяснение.

— Да, но зачем же собственноручно? — не отставал Леон. — Мог бы Жильбера попросить. У него отличные специалисты.

— Есть тайны, которые нельзя доверять никому! — глубокомысленно изрёк господин Ам. И тут, как назло, из спальни донёсся особенно громкий и протяжный вопль, а потом всё стихло.

— По-моему, это кричал Ясон, — Леон опасливо покосился в сторону приватной части апартаментов.

Рауль неопределённо пожал плечами и налил себе холодной воды, которая оказалась очень кстати: на воображение господин Ам не жаловался и приблизительно представлял, что может делать Ясон или что можно делать с Ясоном, чтобы он издавал такие звуки.

Леон вдруг резво подхватился и рванул в сторону дальних комнат. Рауль бросился за ним, но поймать господина Клэра не успел.

К счастью, Ясона в спальне уже не оказалось. Скорее всего, он пошёл в душевую комнату.

«Вспомнил наконец, что гостей пригласил, паразит», — опять с завистью подумал Рауль.

Но, к сожалению, куда-то делся только Ясон, а вот его монгрел совсем никуда не делся, и, войдя в спальню, Леон как раз поймал «нужный» ракурс — раскинутые в стороны ноги, между которыми в безволосом паху уютно устроился монгрельский член, такой же смуглый, как и весь его хозяин. «А ничего так», — оценил Рауль фигуру монгрела в целом. Невысокий, мускулистый и жилистый, пэт Ясона был далёк от того варианта, который предпочитал господин Ам, но тоже был вполне неплох. Напоминал большого хищного зверя из семейства кошачьих. Но Леон вряд ли сейчас мог оценивать внешние качества пэта. Он слегка повернулся к Раулю, пытаясь одновременно следить и за ним, и за монгрелом, и изрёк:

— У Ясона в постели пэт!

Голос Леона звучал именно так, как и ожидал Рауль. Сложно сказать, чего в нём было больше: изумления, возмущения или брезгливости.

Рауль мысленно выругался на кересском обыкновенном и выбрал самое невинное выражение лица из всех ста восьмидесяти шести, которыми владел.

— Рауль! У него в постели пэт! Смотри! — не унимался Леон и отчаянно тыкал пальцем в голого монгрела, как ребёнок — в большого усатого жука. Одновременно с ужасом и восхищением. Объект столь пристального внимания господина Клэра, развалившийся во всей красе на широкой консульской кровати, видимо, как раз собрался вздремнуть. «Хоть бы прикрылся», — досадливо подумал Рауль. Но монгрел мысли читать не умел, поэтому Леон получил возможность лицезреть всё в подробностях. Если Ясона Минка прозвали ледяным блонди, Орфея — блонди-совершенство, то Леона Клэра смело можно было назвать блонди-любопытство. Он очень любил всевозможные пикантные тайны, сплетни и подробности. Но в этот раз «подробности» монгрела подкачали и оказались весьма средними. Член его был не очень большим и не очень маленьким. В самый раз. Подходящий размер для того, чтобы поместиться в не слишком могучий, но твёрдый консульский кулак.

— Такого просто не может быть! — неудачно начал Рауль и тут же расстроился. Да, врать так, как это умеет Ясон Минк, у него не получалось никогда.

— Ну как же не может быть? Вот же он! — Леон сделал шаг в сторону кровати.

— Да, действительно, пэт, — пришлось согласиться Раулю. — Но, поверь, Леон, для этого есть серьёзная причина.

Тут Рауль задумался, но, к счастью, в этот момент монгрел проснулся и открыл левый глаз. С интересом посмотрел на Леона, заворожённо таращившегося на его член, и хищно улыбнулся.

Тут Рауль понял, что блонди, как и человеку, свойственно ошибаться. До этого сладко дремавший монгрельский половой орган, аккуратный и вполне миниатюрный, вдруг проснулся, потянулся, зашевелился, как живой, и быстро увеличился в размерах почти в два раза, на глазах изумлённого господина Клэра набирая мощь и наглость. Леон был очень осторожный и предусмотрительный блонди, поэтому сразу понял, что им серьёзно заинтересовались, и немыслимым кульбитом оказался у Рауля за спиной.

— Нихрена себе акробат, — удивился пэт, лениво почесал пятернёй яйца и, перевернувшись на живот, задремал. А Леон теперь рассматривал крепкую, небольшую монгрельскую задницу с отчётливым следом от укуса на правой полужопице и две очаровательные ямочки на пояснице.

— Рауль, а всё-таки — что делает пэт в кровати нашего Консула? — капризно спросил Леон.

«Только что чесал мошонку», — очень хотелось сказать Раулю, но ситуацию таки надо было спасать, поэтому господин Ам усилием воли взял себя в руки и выдавил:

— Спит, — на большее фантазии пока не хватило.

Леон саркастически поднял левую бровь:

— А почему он голый?

Та-ак... Почему он голый... Почему он голый...

— Видишь ли, Леон. Ты же знаешь, что пэт Ясона Минка совсем немножко...

— Что? — оживился Леон в ожидании какой-нибудь интересной сплетни.

— Он совсем немножко... монгрел.

— А-а... — разочарованно протянул господин Клэр. Это была совсем не новость, скорее наоборот.

— Так вот, — продолжил Рауль. — У монгрелов такой обычай. Они всегда спят голые, вообще всегда. Мне Гидеон рассказывал.

— А почему он весь в...

Действительно. Тело пэта украшали старые и совсем недавние засосы, и самый свежий красовался как раз на виду — на аккуратной монгрельской заднице.

— У... упал. А-а потом подрался, — быстро исправился Рауль. — Вчера в салоне подрался. И... его пэт Гидеона укусил. Это все видели.

— Но почему он спит не в своей постели?

— Леон, мне кажется, или мы пошли по кругу?

— Пэт должен спать у себя, — уперев руки в бока, назидательно произнёс Леон.

— Я открою тебе врачебную тайну, но держи рот на замке. Потому что Ясон не хочет, чтобы его пэт отправился в утилизатор, а если эта информация всплывёт...

Господин Клэр весело насторожился, и это был хороший признак.

— Полная конфиденциальность, Рауль! Полная! Даже не сомневайся! — глаза Леона горели огнём предельной заинтересованности.

— Пэт нашего Консула мучается кошмарами! — изрёк Рауль таинственно.

— И всё?

— Да! Страшная тайна, Леон, ты обещал! Пэту снятся ужасы, и тогда... Он прибегает к своему господину, чтобы тот его успокоил... Рассказал сказку. Только тогда пэт засыпает.

— А-х-т-да? — Леон Клэр выглядел очень разочарованным, и Рауль мысленно поздравил себя с победой. Наконец он нашёл хорошее объяснение.

— А то, что ты слышал, когда мы ждали Ясона — это пэт кричал во сне, снилось ему опять что-то, — фух. Кажется, он справился. — Пойдём, Леон. Ясону может не понравиться, что мы...

— Да-да-да! — заторопился господин Клэр. — Пойдём скорее!

***

— Спасибо, Рауль. Не знаю, что бы я без тебя делал, — сказал Ясон, расставляя на доске шахматные фигуры.

— Квиты, — улыбнулся господин Ам. — Но, увы, так виртуозно врать, как ты, я ещё не научился.

— Положение обязывает, — пожал плечами Ясон. — При моём создании Юпитер написала особую программу для качественного функционирования этого важнейшего для политика навыка. Эксклюзивную.

За несколько дней до описываемых событий.

Леон Клэр открыл дверь в кабинет первого Советника и остановился как вкопанный, широко распахнув глаза и хватая ртом воздух. Ясон, который шёл за ним следом, выглянул из-за плеча Леона, потом резво обогнул любопытного блонди и закрыл дверь прямо перед его носом.

— Ясон, а что там такое? А что они...

— У моего дилера заболела спина, и я послал его к Раулю, чтобы тот сделал ему массаж, — невозмутимо пожал плечами Первый среди равных.

— А почему Катце голый?

— Леон, ты когда-нибудь видел, чтобы массаж делали одетому?

— А почему голый Рауль?

— В прошлый раз, когда Рауль практиковал массаж, он испачкал ароматическим маслом свой любимый сьют. И теперь делает массаж голым. Всегда.

— О, как интересно! Всем? — восхитился господин Клэр и надолго задумался.

***

— И что, поверил? — усмехнулся Рауль.

— Какая разница? Но, как сказал один мудрец: «Если не готов к славе...

— ...двери надо закрывать на замок», — согласно кивнул господин Ам.

Часть 3.
И снова ради науки

Ясон с неодобрением покосился на вытянувшегося перед ним в струнку сапфира, и чуть заметно скривился, легко коснувшись виска указательным и средним пальцами. Голова трещала. Если бы не запланированная на раннее утро встреча с настырным элитником, он бы ещё полчаса повалялся в постели в обнимку с Рики. Просто так или не просто так — это по настроению. Но встречу с Тай Вэда он переносил уже два раза, и третий раз делать этого не стоило. Сапфир был «липким», но очень нужным элитником. Благодаря его святой уверенности, что стучать на начальника не только можно, но и должно, Ясон был прекрасно осведомлён обо всём, что происходило в Департаменте по науке. Нет, Рауль от него ничего не скрывал. Просто господин Ам, в силу сосредоточенности на научных вопросах, иногда кое-чего вокруг не замечал или не считал важным. А неважным он считал всё, что не касалось науки. Но в последнее время... Вот именно из-за этого «последнего времени» Ясон сегодня утром покинул тёплую кровать и теперь тоскливо смотрел на сапфира, пытаясь понять, чего тот от него хочет, почему мнётся, и одновременно вспоминал вчерашний вечер.

Вчера у Консула случилось плохое настроение, поэтому вечером он решил устроить проверку в ведомстве Гидеона Лагата. Вместе с Орфеем Зави и Раулем Амом. Рики не мог никак решиться, идти или остаться в Эос, но Ясон заверил, что подобные инспекции — не совсем то, что монгрел себе представляет, и тот согласился.

Начать договорились традиционно: с оценки того, как кормят и обслуживают в лучших мидасских заведениях самых дорогих гостей планеты. Может, потому, что хорошая еда — один из самых ответственных участков в работе развлекательного комплекса. Или из-за того, что Рауль сегодня не успел пообедать, а долгое время находиться рядом с голодным господином Амом опасно даже для блонди. Гидеон, конечно, вызвался их сопровождать, и, когда блонди сделали заказ, предложил попробовать новые террианские коктейли, только недавно появившиеся в барной карте. Конечно, все согласились. Вот, собственно, на этом проверка и закончилась. Потому что дальше Ясон всё, конечно, помнил... Ведь не может такого быть, чтобы блонди — и не мог вспомнить, как оказался в своей постели. Помнил, просто не совсем отчётливо. Начали они определённо с чего-то фруктового, а Рики попросил смешать коктейль по спецзаказу из террианских ингредиентов, названия которых Ясон не знал, но монгрел сказал, что вкус очень мягкий и нежный: два сорта водки, бурбон, джин и ломтик лайма. Ясон тоже заказал два коктейля из новых, и они ему пришлись по вкусу. Первый — зелёный чай с травяным ликёром и недозрелыми зернами чиго, а второй — взбитый в мелкую пену сок какого-то фрукта с тёмным ромом. Оба оказались довольно забористыми. Иначе почему Консул, подозвав официанта, вдруг решился, и...

— Мне то же, что пьёт мой пэт!

— Два по спецрецепту! — поправил его Рауль.

— Пять! — не стал мелочиться Гидеон. — И мы сами смешаем! Неси бутылки.

Дальше Ясон нечётко, но все же помнил Гидеона, который убеждал Рауля, что коктейли — не сухие вина, и пить их надо правильно. Рауль обещал согласиться, но только после серии экспериментов, а иначе — никак. Учёный он или кто? Гидеон возражать не стал, и блонди начали экспериментировать.

Официанты принесли заказ, они чего-то поели, и Ясона озарило временное просветление. Но потом Рики поспорил с Гидеоном о достоинствах амойской и террианской кухонь, а точнее, опять о пресловутых коктейлях. Остальные блонди вызвались быть третейскими судьями и вместе со спорящими попробовали традиционный кересский ассортимент. Что-то, лаконично называвшееся «Чпок» и «Ёрш», чуть менее лаконичные «Огни Кереса», а вот от «Кровавой Мимеи» Ясон однозначно отказался. Внешний вид не внушал доверия, и пить это согласился только Рауль. Гидеон в ответ предложил «Штурмовик», «Буравчик» и «Ржавый гвоздь». Судьи выпили предложенные коктейли, чтобы оценить и сравнить, и, по мнению компетентного жюри, господин Лагат однозначно проиграл.

Потом они познакомились с кем-то из посетителей, сдвинули столы, и дальше пошло веселее. Где-то в середине инспекции неожиданно появился Катце со списком вопросов. Ясон на всё глубокомысленно ответил «да» и веско кивнул. Катце смотрел из-под чёлки нехорошо — слишком весело, — и Консул невольно занервничал и засомневался, правильно ли ответил, но переживал недолго. Потому что внезапно появилась идея проверить навыки, которые он почерпнул у Рики. И когда Катце наконец уехал, в цепких консульских пальцах на память осталась почти целая пачка сигарет. Ясон открыл её, выбрал самую красивую, чёрную сигарету, выделявшуюся на фоне остальных, прикурил и с удовольствием затянулся. Рики танцевал дикий монгрельский танец вокруг господина Зави, а тот изображал жену террианского посла на приёме. Оба выглядели очень счастливыми. Блонди «раскурили» Ясона в один момент, но чёрненькие Консул всё-таки успел выудить из пачки и сунуть в карман для личного пользования. Сигаретки у Катце оказались забористыми, и дальнейшее Ясон помнил, как в тумане. Только что пил с кем-то на брудершафт, но не помнил, с кем. А потом в памяти запечатлелись злые глаза Рики и промелькнувший мимо лица кулак, со смачным «т-д-ж» врезающийся в челюсть этому кому-то, кого Консул так и не вспомнил. Но традиционной большой драки вроде не случилось... По крайней мере, о ней воспоминаний не осталось никаких. Потом все очень красиво стояли и пели «Юпитер, храни Амои», продолжили чем-то очень непристойным, про убежавшего в трущобы пэта, что закончилось нелогично и счастливо. Ясон ещё очень возмутился такому бредовому финалу и честно попытался донести свою мысль до окружающих. Но мысль потерялась по дороге. В конце Рики научил всех танцевать странный кересский танец под популярное в этом сезоне:

Дохлая змея не шипит, не сосёт мёртвая блядь,

Мёртвый федерал не идёт никого наебать.

Ай-яй-яй-яй, убили федерала, убили!

Ай-яй-яй-яй, ни за что ни про что монгрелы-суки замочили!

Руки сложив на живот, вот уж сутки не ест и не пьёт,

Федерал лежит и ни кого наебать не идёт.

Только мёртвый федерал никого наебать не идёт!

Ай-яй-яй-яй, убили федерала...

Кажется, хор вёл Орфей. По крайней мере, Ясон надеялся, что его собственный голос не слишком выделялся. В общем, всё как всегда при подобных проверках, ничего необычного, если бы не один момент, который заставил Консула насторожиться. А именно — вместо фурнитура за Раулем Амом приехал его собственный, консульский, дилер чёрного рынка. Точнее, насторожил Ясона не столько факт второго пришествия Катце, сколько счастливое выражение лица, когда тот, подпирая плечом тяжеленного, уже почти спящего Советника, очень бодро потрусил с ним к аэрокару, а Рауль внезапно проснулся и довольно успешно попытался поцеловать дилера в шею.

Вот тут Консул серьёзно занервничал, понял, что что-то упустил, и больше не стоит откладывать встречу с услужливым сапфиром из Департамента по науке. Не зря Тай третий раз за последнюю неделю просит аудиенции. Конечно, не стоило посылать уведомление о встрече вот прямо сразу, даже не добравшись до Эос, но почему-то тогда Ясону это казалось неплохой идеей. В тот момент он думал, что утром чувствовать себя будет прекрасно. Но утро оказалось недобрым.


***

— Так что вас беспокоит, Тай? Я весь внимание, — Ясон не стал вызывать секретаря, а поднялся сам, открыл холодильник, достал оттуда бутылку минеральной воды, а из шкафчика за спиной — пузатый бокал.

— Господин Минк, — начал сапфир, как всегда, издалека. Сволочью он был приличной и, как каждая уважающая себя сволочь, без оправданий своим поступкам к делу приступить не мог. Ясон обычно проявлял должное понимание и выслушивал до конца. — Я очень уважаю господина Ама, — продолжал сапфир. — Он мой начальник и, конечно, гений — это известно всем. Но то, что последнее время происходит, точнее, НЕ происходит в нашем департаменте, наводит на мысль, что гениальный ученый — это, конечно, прекрасно, но для организации рабочего процесса стоило бы подобрать кого-нибудь, может, не такого умного...

Тут сапфир понял, что увлёкся, замолчал и испуганно вытаращился на Ясона, сообразив, что немного поспешил. Но Ясон одобрительно покивал, и Тай, воспрянув духом, понёс стандартный набор банальностей про задачи, поставленные Юпитером перед элитой и необходимость строгого контроля и планирования. Консул делал вид, что внимательно слушает, и при этом думал, почему всю ночь ему снилось заседание Синдиката, на которое блонди пришли голыми. Что не мешало им с совершенно серьёзным видом решать какие-то проблемы, дискутировать по вопросам и при этом абсолютно не замечать, что прикрыты они только собственными волосами. Ясон решил возмутиться и строго отчитать безобразников за глупую шутку, но вдруг понял, что на нём тоже ни единой нитки. Более того: все это заметили и как-то странно поглядывают именно в его сторону. Аиша покраснел, Орфей то и дело бросал хитрые взгляды исподлобья, а Гидеон совсем обнаглел — прищурился, как кересский кот, нагло обвёл губы кончиком розового языка, и вот это взбесило Ясона окончательно. Почему они совсем не обращают внимания друг на друга, а таращатся исключительно на него? Только он собирался хватить кулаком по столу и спросить: «Какого, собственно, рагона?», как проснулся.

— ...совершенно игнорирует выполнение спецзаказа по линии ведомства господина Домины, который курирую лично я. Хотя было твёрдо обещано, что пэтов с двойным рядом зубов в прямой кишке они получат уже к началу года, — расписывал сапфир недочёты работы Департамента по науке.

Перед этим сообщением Ясон, как назло, решил попить водички, и, конечно, после последних слов Тая она пошла совсем не туда, куда планировалось. Господин Консул мучительно закашлялся, едва переведя дух, посмотрел на сапфира несчастными глазами и сдавленным голосом поинтересовался:

— Зачем... с зубами?

— Не знаю, — развёл руками тот. — Может, подарок кому-то хотят сделать. Ценный.

Ясон брезгливо скривился и опасливо посмотрел на сапфира — гадость-то какая. К горлу подкатила тошнота. Нет. О разработках Департамента по науке он определенно не желал слышать, пусть Рауль сам возится с вот этим всем.

— Да-да, это очень важно, — автоматически согласился Ясон. — Я обязательно приму меры. Но скажите, пожалуйста, мой дорогой друг... Вы же позволите вас так называть?

— Это большая честь, господин Консул! — Тай мелко закивал.

— Скажите, мой дорогой друг, что конкретно настораживает вас в поведении Рауля Ама?

— Господин Ам в последнее время полностью игнорирует работу Департамента, — печально вздохнул сапфир. — Это началось месяц назад. Вначале он просто сидел и ничего не делал. Почти две недели просто сидел в кресле, положив ноги на стол, и молчал. Нам иногда казалось, что господин Ам спит, но периодически он открывал глаза и просматривал какие-то файлы, а потом опять погружался в это странное состояние.

— А сейчас? — насторожился Ясон.

— А сейчас он приходит на работу и закрывается в кабинете с господином Катце. Выходят они оттуда только вечером. Причём господин Катце явно не совсем в норме. Выглядит заторможенным и очень, очень странно улыбается. Вы знаете, господин Консул, мне кажется, что Рауль Ам проводит с ним какие-то бесчеловечные эксперименты.

— С моим дилером?! Бесчеловечные?! Ах, он...! — возмутился Ясон и тут же вывел на экран сводки по чёрному рынку за последние две недели. Но там всё оказалось замечательно. Когда Катце успевал, если почти целый день проводил с Раулем — понять было невозможно, но деньги текли рекой, продажи росли, и удача улыбалась их бизнесу в тридцать два зуба. — Спасибо, Тай, я обязательно разберусь, что происходит. Вы мне очень помогли.

— Всё — для блага Амои! — важно кивнул сапфир.

— Амои в моём лице вас не забудет, — заверил его Ясон. — Идите, Тай.

Элитник ушёл, а Консул серьёзно задумался. Счастливое лицо собственного дилера, тащившего Советника к машине вчерашним вечером, не давало покоя, и он решил поговорить с Раулем. Конечно, это вполне можно было отложить до вечера, но Ясон не стал врать самому себе. Посмотреть, чем же занимается Советник и какие эксперименты проводит с Катце, было очень любопытно. Поэтому он не послал Раулю сообщение и не назначил встречу, а просто включил видеообзор в его кабинете, чего не делал раньше никогда, посмотрел в монитор и завис... Мозг отказывался верить тому, что видели глаза.

Первый Советник голый лежал на кушетке, которая стояла в кабинете. Золотые локоны в беспорядке свисали до самого пола. Глаза его были закрыты, лицо выражало крайнюю степень удовольствия, и причина этому была очевидной. Катце, тоже полностью раздетый, оседлав бёдра Рауля и запрокинув голову, медленно двигался вверх-вниз, издавая звуки, которые Консул не спутал бы ни с чем. Ясон от неожиданности выключил монитор, но почти тут же снова включил. Да, никакой ошибки. Эти двое в рабочее время, прямо на рабочем месте... Нет, такого безобразия Ясон себе не позволял никогда и теперь переживал острый приступ зависти и негодования одновременно. Но какой негодяй! Вот так, не дожидаясь вечера... Ах ты, идеальный блонди! Так вот какие «эксперименты» ты проводишь! День только начинался, но Ясону очень захотелось, чтобы он скорее закончился. Он не железный, хоть и блонди, а вчера вроде бы заснул и не успел... Или успел? Пока вспомнить не удавалось. А эти двое не успокаивались, они, кажется, только вошли во вкус. «Но Катце же бывший фурнитур, — Консул наконец понял, что его настораживает в этой ситуации. — Значит, он не может получать удовольствие от секса». Но удовольствие было налицо. Точнее — на лице. Его дилер полуприкрыл глаза, на щеках проступил чуть заметный румянец, худое, мускулистое тело блестело капельками пота, а на лице цвела шалая улыбка. Ясон чуть поменял угол обзора. Нет, член у Катце не обнаружился, и это вызывало недоумение. Но Консул решил пока в эту сторону не думать. А думать, как без потерь восстановить работу Департамента по науке. Поведение Советника переходило всякие границы, и если о его «экспериментах» узнает Юпитер, могут возникнуть серьёзные проблемы. Рауль на экране сладко застонал, выгнулся дугой, вцепившись пальцами в бёдра Катце, и широко распахнул зелёные глаза. В это же время дилер, выкрикнул имя Советника и рухнул ему на грудь, тяжело дыша. «Фух!» — наконец расслабился Ясон и мысленно поздравил друга с успешным финалом. Выключил монитор и отправил Раулю сообщение: «Срочно надо поговорить». Потом послушал совесть, которая ныла, что подглядывать нехорошо, и добавил: «Я всё видел. Случайно. Потрудись придумать объяснение». Консул подождал ответа, но его не было. «Что такое?» Ясон опять включил монитор и тут же понял, почему Рауль не ответил. Он опять был занят. Теперь Советник накрывал телом распластавшегося под ним Катце и горячо, влажно и яростно целовал ему шею и плечи, не забывая двигать бёдрами. Ясон видел только лицо своего дилера с гримасой болезненного удовольствия, зажмуренными глазами и его длинные ноги, широко разведённые и согнутые в коленях. Всё остальное было спрятано под Раулем и его золотой гривой. Зато у Ясона появилась возможность в подробностях разглядеть тыл Советника. В какой-то момент он понял, что завис на этой картинке и медитирует, счастливо улыбаясь. Задница у Рауля была просто великолепная. Спохватившись, Ясон выругался сквозь зубы, опять отключил картинку и подумал, что надо бы устроить себе обеденный перерыв. После увиденного заставить себя сосредоточиться на делах Амои стало невозможно. Перед глазами появлялись то счастливое лицо Катце, то зад Рауля с лёгким, едва заметным бесцветным пушком, и изгнать этот образ из памяти не получалось никакими экзорцизмами.

Господин Ам заявился только часа через два и с порога сообщил, что Ясон всё неправильно понял, сочиняет глупости, не надо мерить других по себе и вообще, как он мог подумать, что Рауль тратит драгоценное рабочее время на личное удовольствие и...

— ...и удовлетворение, — закончил за него Ясон, ехидно улыбнувшись.

— Всё — только ради науки! — гордо вскинул голову господин Ам.

— А если Юпитер узнает? — вкрадчиво поинтересовался Консул как бы между прочим.

— Он знает! — Рауль смутился. — Конечно, я не вдавался в подробности... Но в целом...

— А-ха-ха! — прокомментировал Ясон. — В целом!

— Завтра на Совете Синдиката я продемонстрирую новую разработку. Надеюсь, после этого ты извинишься. И убери эту улыбку, она мне не нравится, — всерьёз обиделся Рауль и величественно выплыл из кабинета, забыв попрощаться.

«За него же переживаю, — немного расстроился Ясон, но вскоре снова повеселел, вспомнив недавнюю сцену на кушетке. Тут же позвонил Дерилу и сообщил, что обедать сегодня будет у себя. Поэтому пусть Рики никуда не уходит, и да, еду можно не готовить и стол не сервировать.

На следующий день Рауль явился на Совет Синдиката с точно таким же гордо-обиженным выражением лица, какое Ясон видел накануне. И, не глядя в сторону Консула, сообщил, что сделал величайшее открытие и вот сейчас будет его демонстрировать. Блонди насторожились, а господин Ам достал из кармана маленькую коробочку, открыл, вынул два небольших колечка и показал всем. Потом подошёл к Орфею, попросил помочь и, когда тот согласился, аккуратно надел одно из них ему на палец. Кольцо сразу же изменило диаметр, став господину Зави по размеру, и Ясон понял — сделано по тому же принципу, что и пэт-ринг. Второе Рауль сначала надел себе на палец, потом снял и нацепил на ухо, как клипсу, видимо, демонстрируя возможности прибора. Кольцо уменьшилось в диаметре и стало чуть шире.

— В комплекте идёт пульт для регулировки настроек. Пока я поставил на автомат, — объяснил Рауль.

— Замечательно! — прокомментировал действия Советника Орфей, намекая, что неплохо бы перейти к основному.

Рауль что-то включил на маленьком пульте, а потом с силой дёрнул себя за нос.

— Ай! — подпрыгнул от неожиданности господин Зави и схватился за свой нос. — Что за!..

Рауль немилосердно отвесил себе подзатыльник, и Орфей тут же приложил руку к голове:

— Рагон тебя забери, Рауль, что за детские шутки?

Тогда Советник провёл себе кончиками пальцев по шее.

— О?! — заинтересовался Орфей. — Не сказал бы, что это изобретение так бесценно, как ты считаешь, — резюмировал он, — но что-то в этом есть, и может быть, даже...

— Постой-постой! — счастливое лицо Катце снова всплыло перед внутренним взором Ясона, и его просто выкинуло из кресла. — Ах, какое нужное, какое интересное открытие! — совершенно искренне восхитился он и раскрыл ладонь, в которую Рауль положил колечко из своего уха.

— Детская игрушка? — удивился Гидеон, но, посмотрев на Ясона, сощурился и тоже протянул руку, чтобы рассмотреть кольцо на пальце Орфея. — Подожди-ка...

— Рауль, можно мне один экземпляр? — осторожно попросил Ясон.

Господин Ам подцепил штучку у него с ладони, зажал в кулаке и гордо отвернулся. Всё было понятно. Ясон тяжело вздохнул.

— Рауль, я прошу прощения. Ты действительно старался ради науки, я был неправ, — он смиренно опустил голову, поэтому не сразу увидел, что лицо Советника озарила довольная ехидная улыбка. Совсем такая же, какая была вчера у Ясона. Потом этот паразит совершенно бессовестно подмигнул Консулу и нагло сообщил, что на самом деле тот понял всё правильно. Всё ради удовольствия, но предлог он нашёл такой, что придраться не получится даже у Юпитера. Ведь он, Рауль Ам, гениальный учёный, поэтому гениально и придумал, как получать бонусы за свой тяжёлый труд. Блонди недоумённо переглянулись, не понимая, о чём речь, но спрашивать никто не стал. Все скоростными темпами прикидывали, какие выгоды можно извлечь для своего Департамента, применив новую разработку.

— Мне тоже, пожалуйста, один экземпляр, — попросил Гидеон. — Для тестирования и оценки возможностей. А лучше три.

— И мне, — попросил Жильбер Домина. Оказалось, что получить интересную штуку хотят все. Вдруг над большим круглым столом, вокруг которого сидели блонди, материализовались синие пузырьки.

— Юпитер! — Синдикат почтительно встал.

— И мне, пожалуйста, один экземпляр, — смущённо попросил Юпитер. Синие пузырьки на мгновение стали розовыми и тут же исчезли.

Ясон задумчиво посмотрел на Аишу. На бесстрастном лице этого блонди не читалось ни одной эмоции, и только по бледным скулам густо разливался предательский румянец. «Э-хе-хе...» — позволил себе подумать Ясон. Но не более того. Ибо святое.


***

— Рики, иди сюда, — позвал Ясон почти с порога. — Снимай штаны!

— Опять?! — удивился, но совсем не расстроился Рики и с готовностью выполнил приказ.

Ясон посмотрел на пока ещё дремлющий член монгрела, на поблёскивающий на нём пэт-ринг, достал из кармана предоставленный Раулем образец и потянулся к объекту.

— Нет, Ясон, нет! — Рики попятился. — Если ты будешь цеплять на него все приглянувшиеся побрякушки, то в один прекрасный день он просто не встанет под их тяжестью. Ещё пара подарков — и мой член будет напоминать даркмена в боевой броне.

Ясон подумал, что доля правды в этих словах есть, тяжело вздохнул, снял пэт-ринг, положил себе в карман, а на его место надел новый девайс.

— Только ради науки! — будто сам себе, грустно сообщил он. — Пойдём!


***

Меньше чем через двадцать минут Первый Консул Амои выскочил из своих апартаментов босиком, едва завёрнутый в полупрозрачное покрывало, с разметавшимися по плечам волосами и полыхающими синим огнём глазами.

— Подъём! — кричал он. — Всем срочно собраться в зале для совещаний! — или что-то подобное, но тоже очень несдержанное и совсем не вяжущееся с образом первого среди равных. За ним по коридору мчались синие пузырьки и на всех частотах и во всех диапазонах повторяли команды Консула, сигнализируя что-то очень похожее на: «Свистать всех наверх! Одна нога там, другая тоже здесь! По фор-бом-брамселям!» По крайней мере, идея была приблизительно такой. Неудивительно, что блонди выскакивали из апартаментов в том, в чём их застал приказ Юпитера, и неслись к лифтам, на ходу пытаясь связаться друг с другом по коммуникаторам, чтобы понять, с чего такой переполох.

Даже в прошлом месяце, когда эскадра нарглов вторглась в космическое пространство Амои, чтобы завоевать планету и превратить всё её население в рабов, Ясон дал Синдикату спокойно выспаться и только потом спросил: «Сначала убьём их всех или сначала позавтракаем?» Почти все проголосовали за завтрак. Тогда Консул позвонил нарглам, объяснил ситуацию и попросил подождать. Но когда блонди допили утренний кофе и поинтересовались: «Так, что там у нас, а?», оказалось, что нарглы куда-то делись. Это было обидно. Сильней всех расстроился Рики, которого Ясон согласился взять на войну, и Консулу пришлось пообещать, что, если нарглы опять прилетят их завоёвывать... Но это совсем другая сказка, а в эту ночь было совсем иначе.

Блонди беспрекословно выполнили приказ Юпитера и через две минуты собрались на внеочередное совещание. А так как времени одеться и привести себя в порядок у них не было, то зрелище Синдикат представлял собой очень живописное. Большинство блонди примчались, замотанные в простыни и покрывала. Орфей Зави был в одном полотенце вокруг бёдер и с мокрыми волосами, а Гидеон Лагат — в длинных, почти до колен, роскошных шёлковых трусах с розовыми сердечками. Леон Клэр — в пижаме, Аиша Розен — в одном плаще, и только Рауль Ам гордо вплыл в помещение при полном параде. Казалось, он знал, что сегодня блонди ждёт скорый подъём.

Все с недоумением поглядывали на Ясона, и ему пришлось констатировать факт, что недавний странный сон был в руку.

— Всем немедленно сдать приборчики Рауля! — распорядился Ясон. — Мера временная и принимается в целях конспирации и безопасности до того момента, пока... Маркус! Немедленно подготовить пакет документов. Нам нужен «Самый Крутой Патент на изобретение от Всемирной организации охраны интеллектуальной собственности». Срочно! Исключительные права и приоритеты на максимальный срок!

— Двадцать лет? — педантично поинтересовался Маркус.

— Подходит! Жильбер, обеспечить максимальную секретность проекта. Чтобы за стены Эос не просочилась даже мысль! Руфус, приготовь к утру план переоборудования десяти процентов мощностей Танагуры под производство...

— Половины! — протестующе пискнул из-за плеча Консула синий пузырёк.

— ...половины мощностей под производство новой продукции. Советника Ама охранять! Срочно сюда моего дилера!

— Да на кой рагон нам столько этих штук? — наконец пришёл в себя Леон Клэр.

— На кой рагон? — Ясон хищно оскалился. — Это деньги, Леон, деньги, запах которых я не спутаю ни с чем.

Презентация нового амойского изобретения состоялась уже через месяц, и почти тут же начался настоящий ажиотаж, бум и просто светопреставление. А так как документы амойская сторона оформила таким образом, что не подкопаешься, и закрепила за собой эксклюзивное право производства на много лет вперёд, то деньги, о которых так нежно говорил Ясон Минк, сплошным потоком хлынули в широкие карманы Синдиката. Новый девайс пожелали иметь все, просто все люди на свете. Он стал популярней, чем индивидуальное средство связи, чем часы, чем зеркальце для дамы, и даже больше — вот такой спрос сформировался на «кольца Юпитера», как назвали это изобретение. Средства массовой информации, не останавливаясь, превозносили научный гений Рауля Ама, который сделал человечеству такой подарок. Даже поступило предложение поставить великому учёному памятник, с надписью «Раулю Аму от благодарных женщин» или «спасителю лучшей половины человечества и не только», но пока никак не могли договориться об окончательном виде этой надписи. Любой вариант, как ни крути, звучал несколько двусмысленно, но все сходились на том, что гению, победившему наконец половую холодность, обычного памятника будет мало. А Рауль Ам и не подумал отказываться. Он справедливо считал, что заслужил всё это, и даже дал интервью, как он «не спал, не ел, думал только об одном — как бы... осчастливить всё человечество», которое беспрестанно крутили по всем каналам во всех мирах. Консул Минк, слыша это интервью, всегда очень веселился.

Кольца Юпитера признали самым великим изобретением последнего столетия. Люди для удобства переименовали их в «амойки», и только в очень узком кругу блонди эти милые украшения, которые принесли планете такую известность и баснословные деньги, почему-то нежно называли «караульчиками».