Рандомно выбранное стихотворение должно было подтолкнуть мое воображение.)
читать дальше«...и представить теперь невозможно,
Где искать потерявшийся смысл,
Что и жизни, и смерти важнее,
А теперь засыпай до тепла.
Я тебе рассказать не посмею,
С кем счастливой была».
Что сказать? Подтолкнуло)).
А LikeIason сделала к этому фику замечательный клип, который смотрится как настоящий трейлер. Но, как выяснилось, смотреть его лучше после прочтения текста. Тогда там все понятно и ясно. Если кто-то не удержится и все-же посмотрит вначале, не пугайтесь. Это АнК. Не кроссовер и не оридж. И обязательно посмотрите клип еще раз. Когда прочтете.
И еще: там в конце настоящий Ясон говорит). Честное слово.
www.youtube.com/watch?time_continue=55&v=bZlM0e...
Название: Парадоксы забытого
Бета: собака серая
Размер: макси
Пейринг/Персонажи: ОЖП, Ясон Минк, Катце
Жанр: психологический детектив
«Если на некоторые очевидные вещи посмотреть внимательно, они становятся совсем не так очевидны».
Рауль Ам
Рауль Ам
Глава 1
читать дальшеНовый пациент оказался несговорчивым. Но к капризам сильных мира сего Саманта давно привыкла, поэтому после недолгих размышлений решила не испытывать терпение загадочного визитёра и не проверять на прочность нервы сотрудников, а взяла огонь на себя. Астрономическая сумма, которую Ясон Минк (так звали того, кто через известную юридическую фирму обратился к ним за помощью) перечислил на счёт «ПсихоЛогос», позволяла закрыть глаза на любые чудачества. В конце концов, это не первый богатый человек со странностями, который к ним обращается. Особенности профессии, ничего не поделаешь.
«Если я правильно запомнил рекламный слоган вашей компании, мисс Тревор, он звучит так: "Для нас нет невозможного". Вот и докажите его справедливость, и не суйтесь туда, куда мой клиент вас пустить не готов. Вы высококлассные специалисты или продавцы иллюзий? Просто дорогие фигляры — так говорят о вас некоторые. Но Ясон Минк считает, что вы — именно то, что надо. Так постарайтесь его не разочаровать», — на такой позитивной ноте завершился очередной этап переговоров Саманты с господином Катце — поверенным их нового клиента.
Господин Катце, стройный, высокий и рыжеволосый, очень привлекательный молодой мужчина не старше тридцати — как раз во вкусе Саманты. Белая рубашка, значок-булавка адвокатской гильдии воткнут в лацкан пиджака чопорного костюма-тройки, традиционного для профессии и выглядевшего на господине поверенном, словно экстравагантный новомодный прикид на профессиональной модели. Тонкие, невозмутимые черты малоподвижного лица и бесстрастный негромкий голос. Эту нарочито провокационную и бесцеремонную тираду господин Катце произнёс таким тоном, что посчитать резкие слова прессингом почему-то не получалось. Скорее доброжелательный, но абсолютно бескомпромиссный вызов их профессионализму, не принять который просто невозможно. Натиск и обаяние, не оставляющие путей к отступлению. Где и у кого этот человек научился так владеть голосовыми модуляциями, расставляя акценты, оставалось только удивляться. К концу беседы Саманта поняла, что каждое слово в коротком слогане корпорации придётся отработать сполна, и что она разобьётся в лепешку, но господин Катце и их теперь общий работодатель получат всё желаемое и ожидаемое плюс ещё и с горкой.
В «ПсихоЛогос» работали специалисты. Ещё какие специалисты! Лучшие в обжитом галактическом секторе и в своей области. В клиентах не было недостатка, но ударить в грязь лицом именно перед господином Катце почему-то теперь казалось просто верхом непрофессионализма. К тому же этот человек разговаривал и выглядел не только очень дорого, но и не нарочито эксклюзивно — было любопытно посмотреть на его нанимателя, заинтересовавшегося услугами компании, которую все работники (не для солидности, а потому что это слово лучше отражало суть) называли клиникой.
***
Лет семьдесят назад, когда стала стремительно развиваться аппаратная психиатрия, пессимисты прочили их профессии гроб с весёленькой и звонкой музыкой, но вот поди ж ты, оказалось, что всё совсем наоборот. Чем быстрее совершенствовалось нейрочипирование, нанопрограммирование, нейрокоррекция и другие инновационные технологии, тем меньше среди состоятельных людей оставалось желающих воспользоваться всей этой громко кричащей о себе роскошью. И неудивительно. Кому понравится, что в твоих мозгах копаются, как в ящике с хламом, доставая, внимательно рассматривая, а потом выбрасывая или возвращая на место скопившиеся там пускай и странные, но личные вещи. То есть, конечно, в случае серьёзных патологий шла в ход вся техника, курируемая сложными компьютерными программами. Иногда это даже приводило пациента в норму. Если можно считать нормой то, что оставалось от сознания и личности после такого вмешательства. Но всё относительно, и игнорировать прогресс полностью так же глупо, как забывать прекрасно работающее доброе-старое. Поэтому «Психо Логос» никому ничего доказывать и не пытался. Если кто-то считает, что его мозгам поможет только скальпель — так тому и быть.
Отец Саманты часто повторял, что деньги надо делать не на больных, а на здоровых — первый из трёх основных незыблемых столпов успешности компании. Поэтому в «ПсихоЛогос» всё было по старинке. Никакой аппаратуры, кроме простейшей, записывающей биологические ритмы пациента: частоту дыхания, сердечные сокращения, температуру тела. Из приборов только кардиограф и энцефалограф, и то на всякий случай — пациента нельзя пугать, полное доверие и добровольность — второй столп, на котором держится успех компании. Даже интерьеры у них без новомодных закидонов: дорогие, изысканные и благородные, как выдержанное коллекционное вино.
В набитых аппаратурой клиниках считалось, что хорошо запуганный больной платит охотней, а для этого лучше всего подходит белый пластик, стекло, запах стерильности и белые медкостюмы. И это действительно так, если дело поставлено на поток. Но для «ПсихоЛогос» важнее всего репутация, стабильный результат и благодарность клиентов. Постоянных, совершенно определённых. Тех, кто предпочитает платить за душевный комфорт, не любит бояться и не дожидается, когда небольшое беспокойство перетечёт в стадию болезни или выльется в финансовую проблему. То есть лучше всего за услуги платят здоровые и богатые.
Не просто за поговорить, а за то, чтобы разобраться в каких-то напрягающих моментах личной жизни: взаимопонимание с близкими, тайные желания, в которых человек боится признаться самому себе, любовь-ненависть, способ наладить с кем-то контакт, всевозможные фобии, недостаток уверенности в себе, сексуальные расстройства, неосознанные тревоги, плохой сон, в конце концов, и многое другое. Всё вроде бы просто, но эти моменты здорово отравляют жизнь человека. От специалистов «ПсихоЛогос» ждали реальной помощи, и они её оказывали. Здесь им не было равных, на этом и делались настоящие деньги. Обращаться с разнообразными проблемами в их клинику у многих богатых людей и целых семей вошло в привычку на долгие годы. Особые клиенты. Поэтому конфиденциальность, строжайшая конфиденциальность — третий, последний столп успеха компании.
Клиника «ПсихоЛогос», которую больше ста лет назад организовал ещё прадед Саманты, строго придерживалась старых добрых принципов системного психоанализа, разработанных в бог знает каком лохматом году старикашкой Фрейдом. Никаких «Бережное глубинное сканирование вашей психики при помощи новейшего нейрозонда позволит…» Ну да! Бережное, конечно! На все подобные новшества их спецы смотрели, как на молоток в руках нейрохирурга. Ну а что думали по поводу динозавров из «ПсихоЛогос» радетели современных методов — никого вообще не волновало. Прав тот, у кого деньги, клиенты и репутация.
Не обходилось, конечно, и без подводных камней. Вот, например, в этот раз: случай казался сложным. И не в том плане, что пациент был серьёзно болен. Совсем наоборот. На первый взгляд, это как раз тот самый «любимый» вариант её папы. Молодой, очень привлекательный мужчина, который последнее время не получает от жизни желаемого удовольствия. При этом он не испытывает никаких денежных проблем, семейных трудностей, а нервная и напряжённая работа — дело обычное, ему нравится. Вот только в последнее время он как-то неуютно себя чувствует. И не хочет этот успешный и уверенный в себе человек от них ничего запредельного. Стандартная просьба: откопать суть вот этой самой неудовлетворенности жизнью, указать проблему, а справиться он и сам сможет.
Но, увы, ни Эрхарт Бёрн с его манерами доброго всезнающего дядюшки, ни Рэми Шнайге — сама уверенность и обаяние: «Лучше меня вам не найти», — не произвели на господина Ясона Минка ровно никакого впечатления, не вызвав ответного расположения, хотя бы минимального положительного отклика и желания сотрудничать.
Между тем в графе «гендерная идентичность», впрочем, как и в соседней, «половые предпочтения при выборе партнёра», у господина Минка стояло короткое «муж.» и «предпочтительно муж.». А это значило, что клиент бисексуален (в «ПсихоЛогос» старались пользоваться старой терминологией, введённой ещё отцами-основателями), тем не менее Эрхарт и Рэми — наиболее точный подбор кандидатур психоаналитика при таких ответах в анкете — были отвергнуты.
Правда, господин Катце, с которым Саманта советовалась по всем интересующим её вопросам и который выступал как бы буфером между компанией и пациентом — «Ясон Минк пока занят, но не переживайте. Если я не смогу ответить на ваш вопрос или не буду уверен, что мой ответ правильный, тотчас переадресую его своему клиенту», — не удивился и доводам её не внял:
— Простите, Саманта, но господину Минку нужен психоаналитик, а не любовник.
Поверенный казался человеком разумным, поэтому она решила уделить немного лишнего времени для объяснений.
— Работа в паре специалист-пациент будет более продуктивной, если они на одной волне. А это возможно только в том случае, если взаимопонимание реальное, а не смоделированное, и взаимная симпатия тут играет большую роль. Поэтому подбор должен учитывать гендер, предпочитаемую внешность и…
— Нет, — мягко, но уверенно остановил её господин Катце, видимо, и без объяснений понимавший суть вопроса. — Простите, Саманта, перебивать невежливо, я знаю, но поверьте, есть случаи, выпадающие из общей схемы. Господину Минку без разницы, будет ли его специалист мужчиной или женщиной, какие у него сексуальные предпочтения и что он ест на завтрак. Для господина Минка… Вот именно для господина Минка, — сделал он ударение на имени своего клиента, — роль имеет только профессионализм и способность нестандартно мыслить. Почему — вы поймёте чуть позже, но обязательно поймёте. Ясон Минк не станет скрывать какие-то факты биографии из-за боязни быть неправильно понятым или из чувства неполноценности. Это нерационально. Понимаете? Тратить денежный и человеческий ресурс для достижения определённой цели и при этом сознательно мешать скорейшему выполнению задачи.
— Возможно, вы удивитесь, господин Катце, но большинство людей поступают именно так, — дружелюбно усмехнулась Саманта. Катце был красивым, обаятельным и нравился ей. Ещё одно доказательство правильности политики «ПсихоЛогос». Вот, например, сейчас: самоуверенность Катце не раздражает, только бросает вызов. А окажись на его месте одышистый пожилой толстяк?
— Ясон Минк… — продолжил Катце. — Стоп! — он тут же остановил сам себя и обаятельно улыбнулся. — Просто поверьте на слово. Скоро вы убедитесь, что моим советам относительно нашего клиента можно доверять, — чёрт! Да он же в точности срисовал и её задушевный тон, и нарочито дружелюбную ухмылку. Просто один в один. Вот гад!
— Окей, господин Катце. Мне всё ясно, — получить по носу было досадно, а не принять вызов теперь окончательно стало невозможно. — Я приняла к сведению всё, что вы сказали, и сделала вывод. Специалист, который нужен господину Минку — это я.
Рыжеволосый поверенный выразил согласие коротким элегантным поклоном, в котором не было ничего шутовского, как будто намекая, что его правильно поняли, он этому несказанно рад и ни капли не удивлён.
— Очень надеюсь, после завтрашней предварительной беседы господин Минк наконец остановит свой выбор. На вас, Саманта. Вы мне нравитесь, — Катце резким движением головы откинул упавшую на глаза чёлку, на мгновение полностью открыв старый шрам на щеке.
Саманта поблагодарила лёгкой улыбкой — неожиданно она чувствовала себя польщённой.
— В анкете, которую заполнил господин Минк, слишком много пробелов, лишних приписок, непонятых мною моментов и двусмысленностей.
— Никаких двусмысленностей и ничего лишнего, Саманта, — Катце демонстративно взял деловой тон. — Попробуйте проанализировать информацию ещё раз, приняв в расчёт вот такие поправки: всё, что вы читаете, написано рукой господина Минка, а значит, это правда. Если что-то выглядит двусмысленно, значит, оно таким и является. Если в каком-то вопросе прочерк — сведения не подлежат разглашению по причинам государственной важности. Если в графе пустое место — ответ невозможен из-за полного несоответствия ваших взглядов взглядам господина Минка, что может привести к неправильному пониманию ситуации, или же однозначного ответа не существует. В любом случае, пробелы могут быть заполнены позже, в личной беседе. И ещё, Саманта. Я рассказал, на что господину Минку глубоко плевать. Но есть вещи, которые, наоборот, пробовать с ним нежелательно. Я имею в виду всевозможные искусственные приёмы: тон, улыбки, жесты и фразы, имеющие целью произвести впечатление. Не стоит. Никакой неискренности, никаких дурацких ужимок, натужных попыток завоевать расположение и внушить доверие. Господин Минк никогда не покажет, что ему неприятно, но заметит обязательно. Так сказать, профессиональная деформация. Ваши предшественники слишком увлеклись спецэффектами, не повторяйте их ошибок.
Саманта про себя некрасиво выразилась, но промолчала. Она даже не сомневалась, что ни Эрхарт, ни Рэми не допустили никаких ошибок при общении с клиентом. Они были слишком профессионалы, чтобы случайно плеснуть через край и открыто продемонстрировать что-то из богатого арсенала приёмов. Но чёртов Минк всё же заметил и поделился впечатлениями с рыжим нахалом.
— Сколько у меня есть времени? — сухо поинтересовалась она. Вежливая благорасположенность в тоне Катце и отсутствие ноток превосходства превращали сказанное исключительно в совет. Да уж, если такой слуга, то каков господин? Если Катце натаскался у Минка, а он так же тонко чувствует, как его поверенный передаёт нюансы восприятия, то искренность — действительно единственная возможность достичь взаимопонимания.
— У вас около недели. Если справитесь быстрее, получите дополнительную оплату. Если недели не хватит, решение продолжить или отказаться от услуг клиники примет господин Минк.
— Неделя — это очень мало, — она выразила протест на автомате, уже понимая, что возражения бессмысленны. — Вы знаете, на чём основан принцип нашей работы? Корни проблем взрослого человека далеко не всегда лежат на поверхности, они скрываются в его детстве, семье и окружении. Иногда люди подсознательно стремятся забыть. Более того: практически полностью забывают, вычёркивают из памяти многие вещи: события, отношения, случайно или преднамеренно увиденное и оказавшее серьёзное влияние на дальнейшую жизнь, бессознательно стремясь обезопасить свою психику. Чтобы войти в это бессознательное, помочь вспомнить забытое, проанализировать причины и их последствия, требуется время.
— Этой проблемы не возникнет, Саманта, — снова мягко прервал её Катце.
— Почему?
— У господина Минка не было детства. В прямом смысле этого слова. Ему нечего забывать, да он этого и не умеет, — коммуникатор Катце тихо щёлкнул, он посмотрел на экран и тут же заспешил. — Прошу прощения, сегодня я вынужден закончить нашу беседу. Дела.
— Но это невозможно, господин Катце, — Саманта недоверчиво покосилась на рыжеволосого красавца, который застегнул пиджак, поправил галстук, явно собравшись уходить. — Я имею в виду, невозможно не прекращение нашей беседы. Детство есть у всех. Даже у пациентов с ретроградной амнезией. И оно всё равно остаётся с человеком, даже если забыто, влияет на всю его жизнь: поступки, мировоззрение, сексуальные отношения...
— Всего доброго, Саманта, — Катце поднял руку в прощальном жесте. — Извините за поспешное бегство и примите мои слова как данность. Всё равно большего я вам сообщить не смогу.
Глава 2
Никакой двусмысленности и ничего лишнего, всё правда… Она снова вывела на экран анкетные данные. Ну что же, господин Катце, попробуем принять ваш совет и прочитать всё это с указанными поправками.
Ясон Минк. Место проживания и занимаемая должность: пустое место — пациент считает возможным сообщить эти сведения только в личной беседе. Такое бывает, ничего удивительного.
Возраст: «Биологический возраст — 27 лет». Странно. Почему не просто двадцать семь? Саманта пометила графу красным цветом, нажав соответствующую кнопку на клавиатуре.
Дальше. Родители: пустое окно — сложная ситуация, нуждающаяся в пояснениях. Красный цвет.
Образование… Вместо названия учебного заведения лаконичное: «Всестороннее», а специализация: «Мировая политика, экономика, менеджмент, кадровая политика, руководство персоналом, разное». Профессия... «руководитель». А-ха-ха, да уж, коротко и очень понятно. Руководитель чего? Крупной фирмы? Института политологии? Интернет-издания? Последнее маловероятно. Совсем другие финансовые возможности. Опять красный маркер.
Семейное положение: «холост». Ура! Хоть тут без двусмысленных приписок.
Дети: «Нет».
Состоите в отношениях: «Да».
Саманта повеселела.
Партнёр: мужчина, 22 года.
Разница в возрасте... пять лет. Не так много.
Состоят в отношениях… Сколько? Ничего себе. Так сколько же было обоим, когда они?.. Опять красный маркер.
Нет, так дело не пойдёт, ноль полезной информации. Если не знать планету, с которой прилетел пациент, все предположения лишены смысла. Слишком разные культуры и законы в разных частях обжитого сектора, слишком неодинаковы взгляды и мироустройство. Саманта закрыла файл и вывела на экран фотографию Ясона Минка. На неё смотрел очень красивый, атлетически сложенный высокий мужчина в больших солнцезащитных очках, судя по всему, натуральный блондин. Идеально правильные черты, светлая кожа, волевой красивый рот, высокие скулы, чуть надменное холодное выражение лица. Необычная, запоминающаяся внешность, привлекательная и настолько безупречная, что сразу подкидывает мысль о пластическом моделировании и работе биоскульптора.
Она пододвинула клавиатуру ближе. Надо составить план работы.
Встречи в каждодневном режиме. К сожалению, стандартный вариант сеттингов день через два не подойдёт, стандартная длительность от часу до полутора — тоже. Увеличить вдвое, меньше не получится.
Первая встреча…
***
Первую встречу Саманта назначила на природе, в небольшом зелёном сквере при клинике, который часто использовался именно в таких целях.
Пациент ждал её за столиком, сидя в садовом кресле. Тёмно-лазурный мягкий пиджак, белый гольф и брюки цвета хорошо разбавленного латте — покрой был прост, но смотрелось очень дорого. Господин Минк, казалось, не замечал никого: замершего напротив в таком же кресле Катце, парня-гарсона, составляющего с подноса на столик высокие стаканы и напитки в прозрачных графинах: жёлтый сок и минеральную воду, блюдо с фруктовым канапе и тарелочку с конфетами. Не смотрел он и на стоявшую на террасе Саманту, досадливо комкавшую перчатки — сервировать и готовить место встречи должны были до прихода пациента, а не во время, Тильде следовало сделать выговор.
Господин Минк происходящее вокруг игнорировал, он был очень занят: с интересом рассматривал большого чёрного жука, неудачно приземлившегося на стол и теперь пытавшегося перевернуться назад, на животик. Ясон медленно стянул с руки перчатку и двумя пальцами, средним и указательным, осторожно помог несчастному. Жук, принявший естественную позу, тут же прикинулся дохлым. Это почему-то рассмешило господина Минка, он широко улыбнулся, снял тёмные очки, положил их на стол, стянул вторую перчатку и осторожно подвинул симулянта указательным пальцем к краю стола. Жук, видимо, сообразив, что в его скоропостижную кончину не поверили, уже через несколько секунд зашевелился, расправил жёсткие крылья, выпустив из-под них большие прозрачные и, издавая совершенно классическое для жуков презрительное «ж-ж-ж», низко, но уверенно полетел в сторону расположенной невдалеке клумбы. Ясон, так же улыбаясь, проводил его глазами до самого места посадки где-то в глубине цветущей горки и, подвинув к себе блюдо с канапе, чуть заметным движением руки мгновенно привлёк внимание отошедшего было официанта. Тот, знавший, что общение персонала с пациентами в «ПсихоЛогос», мягко говоря, не поощряется, но и отказ не приветствуется, боясь совершить ошибку, сначала настороженно и испуганно косился на золотоволосого красавца, но уже после нескольких фраз увлечённо тыкал пальцем в тарелку и оживлённо жестикулировал. Явно рассказывал, из чего приготовлены канапе. Ясон слушать умел, задавать вопросы, видимо, тоже. Через минуту он, снова улыбнувшись, указал на одну из фруктовых пирамидок, скреплённых маленькой шпажкой и, получив утвердительный ответ, взялся за миниатюрный эфес двумя пальцами. Бледные губы осторожно и ловко сняли со шпажки тёмно-бордовую вишню, а потом ломтик чего-то оранжевого. Гарсон быстро затряс головой. Ясон, анализируя вкус, удовлетворённо кивнул в ответ, и парень расплылся в счастливой улыбке.
Саманта встрепенулась. Внезапно поняла, что смотреть на этого человека ей не наскучит и через час. Между тем, она опаздывает к назначенному времени, а здесь она не женщина, а специалист, стоит поспешить.
— Здравствуйте, Саманта, — рыжеволосый поверенный легко поднялся из кресла и, хоть рядом стояло ровно такое же пустое, жестом руки предложил ей своё.
— Здравствуйте, господин Катце, — лёгкий кивок в ответ — предложение принято.
— Мисс Саманта Тревор, — представили её пациенту. Ясон, не поднимаясь, вежливо кивнул. — Господин Ясон Минк, — продолжил Катце. — Вы не возражаете против такого обращения, мисс Тревор? Или предпочитаете принятое на вашей планете «мистер»?
— Просто Ясон, — неожиданно вмешался золотоволосый красавец. Считается, что самые сексуальные мужские голоса — низкие и глубокие, с лёгкой хрипотцой. Голос Ясона был совсем другим. Звучный и выразительный негромкий баритон с грудным придыханием в конце фразы, от которого все волоски на теле одновременно встали дыбом. Саманта заметно вздрогнула и, даже не стараясь скрыть впечатления, протянула руку. На мгновение ей показалось, что Ясон сейчас встанет и… Нет, целовать ей руку господин Минк не стал, но очень тепло и крепко пожал пальцы, так, что осталось приятное послевкусие доброжелательности.
— Прошу прощения, — Катце ещё раз поклонился ей и своему клиенту. — Дела, — лёгкий наклон головы — и он оставил Саманту наедине с Ясоном и уверенностью, что присутствовал тут исключительно для того, чтобы представить их друг другу. Ненужная условность, пережиток, давно забытый в современном мире, но выполненный настолько не нарочито и походя, как будто участники сцены даже не задумывались, что возможно иное. Это тоже стоило взять на заметку. Кто же ты такой, Ясон Минк? Очень скоро она это узнает.
— Вам понравились фрукты, Ясон? — взяла старт и инициативу Саманта.
— Не столько фрукты — с их вкусом я уже знаком, — сколько необычное сочетание.
— И жук?
— И жук, — мужчина обстоятельно кивнул и откинулся в кресле. — С некоторых пор, а точнее, два года назад моя жизнь претерпела определённые изменения — он охотно включился в беседу. — По сути, не произошло ничего экстраординарного, но после кое-каких событий многие до этого незначимые, на первый взгляд бесполезные вещи приобрели для меня фактуру и необычайную привлекательность, Саманта. Теперь вот такой вполне обыкновенный жук-притвора может заставить сердце сжиматься со сладкой болью, и в эти моменты очень хочется вдохнуть всей грудью и неотрывно смотреть, ощущая в полной мере, насколько хрупкой и короткой бывает жизнь. Только не поймите превратно, я абсолютно здоров и если иногда выражаюсь несколько непонятно, поверьте, это внове и для меня самого.
— Не пойму превратно, Ясон, не переживайте, — Саманта достала из футляра электронную сигарету и включила. — Сейчас вы действительно абсолютно здоровы, но два года назад или пережили тяжёлую болезнь, которая могла закончиться плачевно, или даже клиническую смерть.
— Шестьдесят семь.
— Что, простите?
— Вероятность, что вы сможете мне помочь, на данный момент составляет приблизительно шестьдесят семь процентов. В момент первого зрительного контакта я оценивал шансы один к одному. Можно сказать, что я пережил клиническую смерть, вы правы.
Имел ли Ясон основания для своих выводов или красовался, Саманта не знала, правильней было проигнорировать спорный момент, что она и сделала.
— Расскажите о себе. Всё, что сочтёте важным, что я должна знать, по вашему мнению, чтобы понять и помочь.
— Ладно, — золотоволосый красавец на мгновение задумался. — К сожалению, лишним временем я не располагаю, поэтому предлагаю свернуть предисловие. Да. Я до сих пор не уверен, что у нас получится, и даже не уверен, что мне нужен от вас именно психоанализ, но готов попробовать. Считаю этот вариант самым перспективным. А чем быть мне полезной, вам, увы, предстоит решить самостоятельно.
— Найди то, не знаю что? — вступление удивило. — Задача скорее для детектива.
— Приблизительно так, — не стал разубеждать её Ясон. — Вы можете отказаться. В любом случае, гонорар я уже перечислил и требовать возврата не намерен. Независимо от результата, — он ехидно прищурился и, налив себе воды в стакан, сделал маленький глоток.
— Ну… Раз деньги уже всё равно мои, — не стала разочаровывать его Саманта, — тогда давайте. Выкладывайте, попробую разгадать ваш ребус.
Ясон потёр переносицу средними пальцами, приложив указательные к вискам — жест, явно вошедший в привычку — и начал рассказ:
— Мой мир, Саманта, не в буквальном понимании значения этого слова, а как критерий личной локации, очень мал. Незримые, но от этого не менее строгие рамки ограничивают количество индивидуумов, с которыми я могу свободно общаться, не испытывая дискомфорт.
— Насколько узки эти рамки? — задала она уточняющий вопрос, настраиваясь на работу.
— С точки зрения чистой математики, сравнимо с пределом функции. Если соотнести количество приемлемых для меня коммуникаций с количеством возможных коммуникаций для стандартного среднестатистического человека.
— Проще говоря, комфортно вы себя чувствуете только в кругу самых близких людей? — она так и думала. Социопатия — проблема столетия. Если дело всего лишь в ней...
— Если бы дело было в социопатии, — с лёгкой насмешкой заметил Ясон, без труда прочитав её мысли, — «ПсихоЛогос» не удалось бы вытрясти из меня ни одного цента. Я прекрасно чувствую себя в любом коллективе и в любой ситуации, Саманта. Люди не раздражают меня, они не наносят урон моему эго исключительно из-за того, что не могут проникнуть в личную зону комфорта. И не подумайте, что общение с ними мне всегда неинтересно. Отнюдь. Я люблю новизну, дорожу теми, кто может предоставить новую информацию, мне интересно жить и работать, я люблю наблюдать за людьми… Нет, совсем не так, как за этим жуком, Саманта, честное слово, — каким-то образом опять угадав её мысли, с театральным возмущением оправдался Ясон, весело приподняв светлую бровь.
— Какой у вас IQ, Ясон, без... включения дополнительных опций? Я понимаю, что коэффициент интеллекта Штерна — величина оценочная, — за годы практики Саманта повидала многое: мутанты и всевозможные модификанты с различных планет сектора, использующие разнообразную аугметику, нейроимпланты, принимающие психотропные препараты, и теперь была уверена, что столкнулась с чем-то подобным. Работать с такими очень сложно, но тем не менее раньше они справлялись.
— Вы правильно уловили суть вопроса, — недолго подумав, ответил Ясон. — Приблизительно триста без разгона.
Саманта совсем не интеллигентно, по-уличному, как в детстве, присвистнула и, весело прищурившись, ещё раз внимательно оглядела собеседника. Не врёт, не врёт, ч-чёрт… Но чтобы постоянные 300, без разгона вспомогательными средствами, без временных рамок — такого она ещё не встречала!
— И сколько вас? Вот таких, в вашем маленьком мирке?
— Тринадцать равноценных и чуть меньше тысячи практически равноценных.
— Упс… — после разговора с Катце и всего получасового знакомства с Ясоном она ощущала себя вполне комфортно, отбросив нормы поведения специалиста, подсознательно понимая: господина Минка этот вариант более чем устраивает. Немного напрягали возникшие сомнения, что выбор модели поведения сделан ею самостоятельно, а не навязан. Это было интересно, и об этом стоило подумать. Потом. — Действительно, мирок величиной с волшебную шкатулку, — свою реакцию пришлось пояснить. — Но не думаю, что причина вашего напряжения в этом, Ясон. Большинство людей коммуницирует с гораздо меньшим количеством себе подобных. То есть так долго и плотно общаются, что имеют возможность оценить их умственные способности и прикинуть совместимость.
— Я тоже не думаю, что проблема напрямую в этом, Саманта, но её корни, вполне вероятно, располагаются приблизительно там.
— Давайте обозначим задачу точнее, — попросила она. — Мне будет легче ориентироваться. Расскажите мне, что посчитаете возможным. Даже если информации будет очень мало или она вам кажется неточной. Что беспокоит вас? Пусть это будут предположения на уровне интуиции, неважно, попадёте ли вы в цель. Главное — искренность. Не существует мелочей, неинтересного и запретного.
Саманта чутьём специалиста в нескольких поколениях ощущала, что традиционные схемы придётся модифицировать в процессе, пациенту стоит позволить говорить не просто всё, что вздумается, а ещё и в той манере, которую он посчитает подходящей. Пусть рассказ окажется долгим, но без этого ничего не получится, ей надо представить себе мир, в котором живёт Ясон Минк. Потом, возможно, разговор по душам. Метод свободных ассоциаций — это чуть позже или… Или он не понадобится вообще.
— Да, я в курсе теории, — Ясон с едва уловимой иронией, кажется, к самому себе, дал понять, что понимает, чего от него добиваются, и готов. — Осознание бессознательного. Надеюсь, оно у меня всё-таки обнаружится.
— Оно есть у всех людей, — осторожно кивнула Саманта. — Только… Вы ведь не совсем человек, Ясон. Не берусь предположить, насколько модифицировано ваше тело, думаю, более чем радикально, а вот мозг… Мозг у вас, скорее всего, человеческий, это не искусственный интеллект. Человеческие поступки: кодексы, мотивации, поведенческие связки, категории вежливости — всё это хорошо просматривается. Конечно, такое поведение довольно сложно, но моделируется программой. Чтобы отличить человека от ИскИна, обычно нужно больше времени, чем было у меня. Тем не менее я уверена в своей квалификации и делаю вывод: в черепной коробке у вас не процессор.
— Семьдесят восемь процентов, — Ясон выглядел довольным. — Предварительный анализ впечатляет и внушает надежду. Хотя вы правы только отчасти: моё тело — не работа специалиста-биоскульптора, оно создано полностью искусственно, а мозг действительно человеческий. Несколько усовершенствованный.
Конечно, в запланированные полтора часа они не уложились, но если бы кто-то гипотетический попытался напомнить об этом и прервать рассказ Ясона Минка, скорее всего, Саманта, в её сегодняшнем настроении, без долгих разговоров залепила бы ему кулаком прямо в лоб. История Амои, Юпитер, создавший элиту для управления человеческой колонией, Синдикат — ничего более невероятного она ещё не слышала. Рассказанное не висело в вакууме — про Амои и захватившего власть на планете ИскИна, хоть и без известных Ясону подробностей, иногда сообщали в федеральных сводках новостей. Поэтому Саманта понимала, что это не глупый розыгрыш: где-то далеко, на краю системы Глан…
— Думаю, на сегодня достаточно, — произнёс Ясон, и она заметила, что в сквере уже темнеет и похолодало. Рыжеволосый поверенный в тот же миг возник на террасе, с которой днём Саманта наблюдала за своим клиентом, как будто его позвали, но, скорее всего, он получил вызов по коммуникатору, и блонди — теперь она знала, кто её клиент, — вежливо попрощался, оговорив время и место завтрашней встречи.
Глава 3
До глубокой ночи она обдумывала и анализировала услышанное. Картина мира, в котором жил Ясон, ожила, даже не нужно было лезть в инфосеть, рассказчик справился с задачей отлично.
Только вот предварительный диагноз «невроз», который она поставила пациенту, хоть и был самым вероятным, просто нарочито явным, теперь выглядел сомнительно. Что-то мешало ей окончательно остановиться и заставляло пролистывать нарисованные воображением картинки вновь и вновь.
Казалось бы, всё предельно ясно. Идеальный руководитель и стратег, хладнокровный и расчётливый Ясон Минк, как все блонди, как и цветная элита, в какой-то мере был эмоциональным кастратом. Если решения в курируемых областях он принимал играючи, то в сфере человеческих эмоций, скорее всего, допускал ошибки, не понимая простейших вещей.
Вполне вероятно, дело окажется в чём-то до смешного банальным, в том, что обычному человеку неудобств не доставляет — в аспектах отношений. Скорее всего, с партнёром. Его звали Рики, и, чему Саманта была несказанно удивлена после пролога о системе Зейн и взаимоотношениях внутри мира элиты, он был человеком. В том, что из себя представляет этот Рики, разобраться будет несложно, для этого существует опыт и образование, а вот если ощущение нестабильности и лёгкой тревоги, на которое жаловался Ясон, вызваны взаимоотношениями с кем-то из элиты или с этим самым ИскИном — тут Саманта сразу теряла уверенность в своих возможностях. Блуждать в лабиринте предположений без знаний по вопросу — слишком зыбко, делать какие-то выводы — неправомерно.
Завтрашний день должен принести ответы на многие вопросы.
***
Ясон выбрал не кресло, а удобный диван и вольготно на нём устроился: снял мягкие туфли и, без стеснения положив под спину пару подушек, принял полулежачее положение, в котором видел лицо Саманты. Обычно она садилась чуть сбоку и сзади, чтобы не смущать пациента, но Ясон выбрал комфортный для себя вариант, и возражать она не стала. Сеты не будут походить на стандартные, это и так понятно. Саманта сосредоточилась, но когда Ясон заговорил, не сразу получилось настроиться на его волну.
Об Амои, жизни на ней и подробно о Синдикате она узнала вчера, сегодня блонди начал рассказ о первой встрече с Рики.
История интересная, но ничего из ряда вон выходящего. Вот только оценка ситуации самим Ясоном была настолько странной и нетипичной, что Саманта не рискнула прерывать его, чтобы высказать умозаключения или уточнить детали. Она молча слушала и пока безуспешно пыталась вникнуть в бессознательные переживания нестандартного клиента.
Монолог Ясона не был привычным потоком свободных ассоциаций, пока она к этому и не стремилась. Рассказ тёк плавно, последовательно, и через некоторое время Саманте удалось «включиться»: она стала задавать интересующие вопросы и даже высказала несколько предположений.
Было заметно, что Ясон не готовился к встрече специально, как делают это многие, просто знал, о чём будет говорить, и говорил. Делал это максимально искренне, и напоминать, что независимо от того, что он расскажет, понят будет правильно, не пришлось.
Через два с половиной часа блонди, остановившись на том, как перевез Рики в Апатию, предложил прерваться. Саманта согласилась, информации для обдумывания она получила более чем достаточно. Пока всё выглядело тривиально и даже стандартно. Не все миры-федерации подчинялись строгим демократическим законам, в некоторых даже рабство считалось нормой. Историй, как один человек по тем или иным причинам попадал в зависимость от другого, в различных вариациях, ей довелось выслушать немало. Это если не делать поправку на то, что один в паре — не-человек. Не-человек, забывать об этом было никак нельзя. Ощущение, что всё не так просто, усиливалось. Простейший вариант доминанта и его партнёра, которому навязывалась неприемлемая роль сабмиссива, втискивался в привычные рамки подобных отношений, но как-то слишком нарочито, оставляя тревожную недопонятость. Нужно было отвлечься, отдохнуть и потом вернуться, возможно, тогда станет понятно, что же здесь настораживает.
***
В эту ночь Саманта долго не могла уснуть, прокручивая в голове рассказ Ясона.
Если бы Рики прекратил сопротивление, угас бы интерес блонди к нему? Скорее всего, нет. Отношения перешли бы в другую плоскость. Стали более ровными, менее захватывающими, оттягивающими на себя внимание её пациента.
Юпитер — назвать ИскИна родителем блонди у неё почему-то не получалось, скорее строгий наставник, руководитель — в ситуацию не вмешивался. Почему? Ясон открыто нарушал принятую для элиты модель поведения. Сам Ясон ответа на этот вопрос не знал. Предполагал, что Юпитера не волновало его эмоциональное состояние, важна была только функциональность. Но Саманту такой ответ не устраивал. Если диктатор, а для элиты Юпитер являлся именно диктатором, устанавливает нормы поведения, пусть и не декларируя их по пунктам, то следит за их выполнением неукоснительно. Это вопрос подчинения. Значит, его всё устраивало? Если бы это был не ИскИн, объяснений можно было бы подобрать множество, начиная с привычного общечеловеческого «терпел» до «не знал, что предпринять». Но каким бы сложным ИскИном ни был Юпитер, как бы хорошо ни моделировал высокоуровневые психологические процессы и ни имитировал человеческую систему логического вывода, это всё равно оставалось имитацией, независимо от сложности. Термин «разумное поведение», применяемый к ИскИнам, и термин «человеческое поведение», используемый для биологических объектов, совместимы даже не на треть. Любые попытки совершенствующих программ искусственного интеллекта «усилить похожесть» — просто ненужное, не приносящее плодов подражание, имеющее целью добиться исключительно внешнего сходства. Бутафория, маскирующая истину: символьные вычисления — не аналог нейронным процессам. ИскИны — не люди. Так было много лет назад, когда появился Юпитер, так остаётся и сейчас.
Направление компьютерной нейрофизиологии, лоббирующее полную замену процессорных и запоминающих блоков искусственной нейронной сетью, уверенно топчется на месте не одно десятилетие. Создать цельный и полный искусственный аналог человеческого интеллекта без применения биологических элементов пока не удалось никому.
Саманта видела андроидов на основе смешанных — биологических и искусственных — нейронных сетей, очень сложных, самых современных андроидов, создатели которых гордились своими успехами... В них не было и тысячной доли обаяния Ясона Минка!
В случае её пациента среднестатистический человек при поверхностном общении далеко не сразу поймёт или вообще не поймёт, что имеет дело с искусственно созданным существом. Особенно если Ясон захочет, чтобы его считали человеком. В своём профессионализме Саманта не сомневалась, но почему-то казалось, что при желании блонди водил бы её за нос сколь угодно долго. Даже нереально привлекательная внешность не вызвала бы подозрений. Пластическая хирургия — успешная и развивающаяся отрасль.
Но кем нужно быть, чтобы создать вот такую куклу?
Не просто человеком.
Люди бывают разными: умными и не очень, интересными и скучными — критериев личности слишком много, но чтобы сделать Ясона Минка, нужно как минимум понимать, что
ты создаёшь. В современном мире красота пущена в тираж и общедоступна, но как создать харизму? Вот это практически гипнотическое воздействие на окружающих, притягательность, устоять перед которой невозможно, чувственную силу и обаяние? Пока такое удавалось только одному таланту. Имя ему Господь.
И это деяние повторил только что осознавший себя ИскИн? Верилось с трудом.
А ещё стоило задуматься, что Ясон Минк — не единственное подобное создание неизвестного гения. Юпитер с его примитивными представлениями хотя бы о том, какие развлечения могут долгое время подогревать чувственную сферу элиты, позволяя ей переключиться и расслабиться, на гениального творца ну никак не тянул. Чего стоили хотя бы идиотские пэт-шоу, которые приходилось посещать элите и которые, судя по всему, должны были служить сублимацией сексуального поведения…
***
Мысли лихорадочно скакали от одной логической цепочки к другой, пытаясь связать обрывки многочисленных нитей. Интересовал ли элиту секс? Ясон не смог однозначно ответить на этот вопрос. Его интересовал. Асексуальное поведение других не говорило об отсутствии интереса как такового. Скрывать мысли друг от друга они все умели неплохо. Блонди, которого Ясон считал своим другом — Рауль Ам, — обычно в разговорах на эту тему занимал отстранённую позицию наблюдателя. Чрезмерные проявления чувств в среде элиты не одобрялись, соответственно, секс априори входил в список запретов.
Какими были остальные представители элиты?
«Достаточно разные, чтобы их не путать, — своеобразно ответил на вопрос Ясон, подробно рассказав о каждом из блонди. — Но откровенность между нами не принята. Мы умеем молчать и сдерживать себя. Юпитер не поощряет человеческой эмоциональности и умеет требовать».
Лаконично и понятно.
Но ещё одного представителя элиты она теперь знала чуть больше, чем остальных.
Рауль Ам — близкий друг Ясона. Учёный-биотехнолог, имя которого широко известно в узких кругах за пределами родной планеты. Достаточно сложная натура, совершенно не стремящаяся кому-то понравиться. Господин Ам — начальник Научного департамента, вполне успешно и продуктивно коммуницирует со множеством собственных сотрудников, но даже не пытается показать, что его интересует кто-либо и что-либо вне его научных изысканий. Исключение составляет разве что Ясон. А господин Минк мог говорить о друге с лёгкостью и удовольствием, практически не уходя от темы, переключаясь на него со своего пэта.
Довольно скоро стало понятно, что секс у Ясона Минка был с Рики, но максимально комфортно чувствует он себя исключительно с Раулем. Они могли молчать или разговаривать, пить вино или играть в шахматы, просто сидеть в одной комнате и заниматься каждый своим делом за компьютерными терминалами.
— Какой он для вас? — решилась спросить Саманта.
— Не знаю. Мне сложно давать оценку личности и поступкам Рауля, точнее, моё мнение слишком предвзято. Я готов терпеть его в самые тяжёлые дни и в любом количестве. Иногда он умеет достать до печёнок. А превратить за несколько минут, просто под настроение, Ясона Минка в плюющегося огнём демона — поверьте, это достаточно сложно, нужен особый талант, — блонди тихо и довольно рассмеялся. — Я это ценю. А ещё он единственный, кто в состоянии по достоинству оценить мои шутки. Хоть и не всегда над ними смеётся. Но это не так важно.
Саманта понимающе кивнула:
— А как шутит господин Ам?
— Своеобразно, — немного подумав, сообщил Ясон. — Мало кому это нравится, но я люблю, когда он в ударе, — бледные, резко очерченные губы тронула лёгкая улыбка. — Говорят, у Рауля сложный характер, но я никогда не тяготел к примитивизму, меня всё устраивает, — лежавший на диване блонди закинул руку за голову и довольно потянулся. Рассказывать про друга ему нравилось, скрыть это он даже не пытался. — Гидеон считает его занудой. Леон Клер, наоборот, впадает в экстаз, стоит Раулю заговорить. Орфей утверждает, что по-настоящему в Эос работает только Рауль, все остальные делают вид. Катце его боится до дрожи и говорит, что в нём горит адово пламя. Общее мнение — его называют Идеальным блонди, а мне всё равно, для меня он просто Рауль. Выбирайте, Саманта, что вам больше нравится.
— Думаю, в какой-то мере справедливо каждое из суждений.
***
Справедливо. Каждое из суждений.
Блонди — не матричные копии одного прототипа. Каждый — индивидуальность, и то же самое с цветной элитой.
Дурацкая привычка тереть лоб, когда что-то ломало очевидную картину, на этот раз играла в обратную сторону. Она опять повторяет и повторяет привычный жест, кожу уже печёт.
Чего же ты действительно хочешь от меня, Ясон? Услышать, что твои взаимоотношения с Рики исчерпали себя? Мне даже не нужно слушать историю дальше, чтобы понять это.
Нет, не верю, не может быть. Даже если предположить, что неодобрение Юпитером излишней эмоциональности настолько затруднило осознание, всё же homo est animal sociale — человек есть животное социальное, а с IQ 300 не понять таких простых вещей самостоятельно просто невозможно. Или блонди настолько не-люди?
Где-то в полночь Саманта поняла, что ей срочно нужна информация по группе Абис. Так срочно, что последние полчаса она провела, меряя комнату шагами из угла в угол и не выпуская из пальцев теперь уже обычных сигарет, подкуривая поочередно одну от другой, когда огонёк доползал до самого фильтра. Звонить пациенту в такое время считалось верхом неприличия, но получить информацию свыше той, которую клиент готов сообщить, без его согласия — нарушение этических норм, установленных «ПсихоЛогос». Она позвонит Катце и будет надеяться, что он ещё не спит, ну а если не повезло — значит, он проснётся. Семь дней — слишком маленький срок для решения вопроса, а их общение с Ясоном на психоанализ пока не тянет никак, скорее просто беседа. Беседа, от которой он ждёт определённого результата. Какого?
Катце не спал и на просьбу поговорить с Ясоном ответил утвердительно, но позвать его отказался: «Нет, Саманта, у нас разные номера в отеле».
«И разные постели», — закончила она про себя недосказанную фразу. Досадная промашка. Но говорить, что ничего такого не имела в виду, просто почему-то подумала, что Ясон где-то рядом, не стала, внезапно сообразив: Катце пошутил.
«Просто наберите его номер», — мягко посоветовал поверенный, почувствовав её смущение.
Ясон ответил тут же, и от его тихого «Да, Саманта?» по телу прокатилась привычная тёплая волна. Нет, он не против, если Саманта просмотрит информацию по группе «Абис», но сам её предоставить не может. Не потому, что элита не имеет доступа к этим файлам: информация уничтожена, это точно, а в архивах федераций только общие сведения. Нет, интересовался не он, а Рауль, ничего специального по теме она не найдёт. Саманта заверила, что её вполне устроит и общая информация, поблагодарила за разрешение и надолго задумалась.
Ясон дал утвердительный ответ слишком быстро, и даже если предположить, что скорость обдумывания у блонди намного выше, всё равно непонятно. А резонно же было спросить, какое отношение группа «Абис» имеет к его личным жизненным затруднениям. Но вопрос не прозвучал. И ещё кое-что. Информация, хранившаяся на Амои, уничтожена. Ясон сказал, что знает это наверняка, но причину не назвал. Точнее, предположил, что учёные сами уничтожили всё, что касалось их разработок. Интересовался, пытался выяснить. Зачем? Обычное любопытство?
Это прояснится завтра при личной встрече. А сейчас её ждала тяжёлая ночь и инфосеть.
Глава 4
— Выглядите прекрасно, бессонная ночь на вас никак не сказалась, — Ясон уже привычно устроился на диване. Он снял и кинул на спинку кресла бежевый мягкий пиджак — вещь выглядела просто, но элегантно — расстегнул две пуговицы на рубашке и закатал рукава, а неброские запонки с искусно выполненной монограммой «ЯМ» положил их на низенький столик возле дивана.
— Спасибо, но всё-таки вы заметили, что я не выспалась.
— Догадался. Восемьдесят шесть процентов, я сделал правильный выбор.
— И снова спасибо. Перед тем, как мы начнём, у меня вопрос. Когда вы узнали, что информация по группе «Абис» на Амои уничтожена? — Саманта чувствовала себя не психоаналитиком, а детективом, но ситуация была нестандартной, а клиент ждал результата.
В какой-то момент она поняла, что перестала называть Ясона пациентом. Клиент — так выглядело правильней. Ещё одно «почему».
— Восемь лет назад, за восемнадцать дней до того, как я первый раз встретил Рики, — он ответил очень быстро. Ждал вопроса, или для блонди не представляет труда вспомнить? Скорее, всё сразу.
— Вы продолжили поиск?
— Нет, — Ясон медленно покачал головой.
— Вам стало не до этого?
— Тогда я посчитал вопрос закрытым, и… мне действительно стало не до этого, вы правы.
— А ваш друг?
— Он не отказался от идеи. Если Рауль что-то вобьёт себе в голову — всё! — лицо Ясона смягчилось, как всегда, когда он говорил о биотехнологе. — Я предупреждал его…
— Что это небезопасно?
— Вы всё понимаете правильно. Уверен, он меня не послушал.
— По официальной информации Юпитер уничтожил всю группу «Абис» и захватил власть над молодой колонией. Потом создал элиту для управления ею.
— Если это вопрос, — Ясон незначительно напрягся, — то ответ «да». Если вы хотите услышать мою оценку действий, это была самозащита. Учёные пытались отключить ИскИн, он сопротивлялся. С точки зрения элиты, поступки Юпитера не оцениваются. Он наш Создатель.
— А с точки зрения человека?
— Я не человек, Саманта, извините.
— Это я прошу прощения. Вопрос некорректен.
— Дело не в корректности. Я не хочу каким-то образом повлиять на ваши выводы. Моё мнение субъективно.
— Не уверена, что вам нужен именно психоаналитик, Ясон.
— Неважно. Главное, в этом уверен я.
— Тогда продолжим.
***
Продолжение истории больше походило на детектив со злодеем и любовным треугольником. Если бы не предупреждение Катце, не ночь в инфосети, Саманта была бы уверена, что стала жертвой мистификаторов.
Минирование Гаем — бывшим любовником Рики — заброшенной шахты и чудесное спасение: несущая плита рухнула плашмя вниз, увлекая Ясона и его пэта за собой, основной взрыв прогремел на верхнем ярусе, достав их по касательной обломками. Блонди пришёл в себя почти сразу. Безрезультатная попытка найти выход из каменного мешка, едва дышащий Рики, придавленный кусками конструкции, снова беспамятство, и помощь, которая пришла вовремя. Ещё два раза Ясон приходил в себя в аэрокаре, видел сосредоточенное лицо Гидеона Лагата, пытался спросить про Рики, но не помнил ни ответа, ни даже того, получилось ли у него внятно задать вопрос. Снова темнота и потом медкапсула в Эос. И Рауль.
Повреждения дзинкотай — так назывались искусственно созданные тела элиты — были очень серьёзными, но причиной потери сознания оказались не они, а довольно сильное сотрясение мозга. Единственная и самая уязвимая человеческая составляющая тела блонди восстанавливалась дольше всего. Но и тут Ясону повезло, череп был прочный, удар выдержал, и мозг почти самостоятельно постепенно вернул прежнюю функциональность.
Про Рики Рауль не знал ничего, кроме того, что он тоже доставлен в Эос. Им занимался меддепартамент. На вопрос Саманты, почему не Рауль Ам, Ясон удивлённо пожал плечами:
— Я говорил вам, Рауль — биотехнолог, лечение людей — не его профиль.
Через две недели Ясона вызвал Юпитер.
Блонди ждал наказания, понимал, что перешёл все допустимые границы, но получил лёгкий укор в переоценке возможностей, приказ в подобных случаях прибегать к помощи Службы безопасности и пожелание скорейшего выздоровления. Несколько неготовый к такому повороту, он задал вопрос о Рики и услышал, что его пэт тоже выздоравливает, надо немного подождать. Юпитер поинтересовался, что Ясон собирается с ним делать и, получив ответ: «Вернуть себе в качестве пэта», послал удовлетворённо-согласный импульс. Из зала Юпитера блонди вывалился в полуобморочном состоянии. Сильно кружилась голова, его подташнивало — неприятная и необычная реакция на стресс, видимо, связанная с неполным выздоровлением. Неудивительно: Ясон ожидал как минимум смещения с должности, ареста и скрупулёзного расследования своих действий, но получил даже не наказание, а так, лёгкий нагоняй за самоуверенность.
Рауль, ждавший его возвращения из башни Юпитера, не смог скрыть еле сдерживаемого напряжения и, обняв Ясона, долго не отпускал. Ясон не сопротивлялся, он не представлял, что было бы в этот момент более кстати, чем эти объятия.
А через две недели ему вернули Рики. Полностью здорового и укомплектованного. О тяжёлых повреждениях напоминала только сеточка шрамов, убрать которую можно было через пару месяцев.
— Почему вы ждали наказания, Ясон? Если Юпитер не считал чем-то значимым ваши отношения с Рики раньше, закономерно, что он воспринял ситуацию как форс-мажор. Вы не нанесли ущерба интересам Танагуры.
— Элита не безупречна, — Ясон на мгновение задумался. — Мы допускаем ошибки, иногда — серьёзные просчёты. Обычно назначается расследование, кара, которой подвергает элиту Юпитер после этого — кадровая перестановка и лишение части полномочий. Это влечёт за собой понижение статуса. В нашем маленьком мире — очень серьёзное и неприятное наказание, болезненно бьющее по достоинству и чести. Как ещё может наказать за непреднамеренную оплошность ИскИн? Но ни разу не было случая, чтобы кто-то из элиты допустил ошибку, преследуя личные цели. У элиты не может быть личного, это более чем серьёзный проступок.
— Преступление против системы?
— Да.
— Скажите, были ли случаи уничтожения кого-то из элиты Юпитером или по его приказу?
— Нет.
— Случайная гибель?
— Если необратимые повреждения получал дзинкотай, Юпитер просто менял тело. Если погибал мозг — смерть окончательна. Так мы потеряли троих. Разгерметизация шаттла и неуправляемая ядерная реакция на одном из предприятий.
— Юпитер не воссоздал погибших?
— Нет. И не было ни одного случая появления принципиально нового представителя элиты, число постоянное, на данный момент минус трое.
— Юпитер может корректировать сознание элиты?
— Нет. Только контролировать. Рауль Ам получил задание решить проблему. Юпитер понимает, что такая технология необходима, нет ничего, что не может дать сбой, особенно если вопрос касается человеческого мозга.
— И?
— Результаты есть, но идеально безопасных методик пока не создано. Нужно время.
— Вас удивляют мои вопросы?
— Нет, — Ясон не мигая смотрел в упор, — я надеялся, что вы их зададите.
— Я так и думала. Давайте продолжим.
***
Неудивительно, что человек, побывавший в объятиях смерти, переживший предательство друга, выбравший не жить, чтобы не испытывать боли и унижения, и вдруг случайно получивший второй шанс, после всего этого не останется прежним.
Рики и не остался. Он не замкнулся в себе, не мучился депрессиями, не таращился в одну точку — он изменился. Узнав, что Гай остался в живых, ничего не спросил и больше к этой теме вообще не возвращался. Про Керес как будто не вспоминал и никакого беспокойства, осознанно или нет, обитателям Эос теперь не доставлял. Большую часть свободного времени проводил наедине с планшетом: читал, рисовал, что-то смотрел. С Ясоном вёл себя доброжелательно и покладисто. Охотно болтал на предлагаемые темы, никогда не отказывался от секса, проявлял инициативу и неплохую выносливость, подружился с фурнитуром, практически не общался с пэтами. Словом, для Ясона, пока ещё не до конца поверившего, что буря миновала, и старавшегося максимально сгладить совершённую оплошность, настали золотые дни.
Никаких эмоциональных встрясок ему больше не хотелось, их в последнее время и так было хоть отбавляй, хотелось покоя и постоянства, а Рики как будто прочитал его мысли или скорее сам был не против передышки.
Ясон днём работал, вечером они встречались с Раулем — тот теперь обращался с ним, как с хрупкой конструкцией. Это раздражало, друг наотрез отказывался говорить на провокационные темы, но и без этого интересных предметов для обсуждения находилось предостаточно. А ночью Ясона ждал отличный секс. Жизнь текла размеренно, месяц проходил за месяцем, ничего не менялось. Рики оставался прежним, на подвиги больше не тянуло. Казалось бы, всё хорошо, но невнятное чувство тревоги, появившееся в последнее время, отравляло радость беспроблемного существования настолько, что Ясон обратился к Катце с просьбой подобрать ему нужного специалиста для выявления корня проблемы. Вот собственно и всё, что в достаточно сжатом виде можно рассказать, но если у Саманты возникнут вопросы…
Вопросы у неё, конечно, возникли, особенно после ночного бдения в инфосети, но задавать их напрямую не стоило. Ясон прав: отвечая на них, он может бессознательно ввести в заблуждение. С его умением расставлять акценты и управлять собеседником, с довлеющими запретами и ограничениями Юпитера, он неосознанно может оборвать те связки, которые протянулись у неё в голове между информационными пулами.
— Про метод свободных ассоциаций вы знаете, — обозначила Саманта начало активной фазы. — Пока у нас получилось не совсем то, что я бы так назвала, мне нужно ещё немного вашего времени. Предлагаю упрощённый вариант. Я говорю слово, а вы — всё, что придёт в голову, не задумываясь. Это может быть словосочетание, несколько слов, не объединённых смысловыми связками, или целое предложение.
— Ладно, если думаете, что это поможет, — легко согласился Ясон.
Уверенности Саманта не испытывала, но традиционно считалось, что первая случайно пришедшая в голову мысль содержит в себе если не всё, то многое из того, что необходимо для раскрытия бессознательной деятельности. Связь между прошлым и настоящим — вот что она надеялась увидеть, вот чего не хватало, чтобы сделать окончательные выводы.
— Давайте попробуем, — Саманта сосредоточилась. — Не сдерживайте себя. Если ответы будут окрашены эмоционально, это даст лучший результат. Тепло.
— Комфорт, постель, секс. Не люблю мёрзнуть. Рауль говорит, блонди ощущают тепло и холод точно так же, как люди, и то же самое с проприорецепторами, а вот слух и зрение у нас несколько другие.
— Секс.
— Отвлекает. Элита асексуальна, но всё индивидуально. Я думаю, что я не один такой. Гидеон и Хайнес точно попробовали, я знаю. Про Орфея подтверждающей информации нет, но я практически уверен. Цветная элита тоже. В последнее время таких, как я, всё больше, а однажды попробовав, отказаться практически невозможно. Думаю, для меня секс стал сублимацией многих недоступных вещей, но с ним этот бред вполне можно терпеть.
— Бред.
— Юпитер, система Зейн, Норам, длинные волосы. Уверен, вы разделяете моё мнение. Мы не говорим об этом между собой, ИскИн нас может слышать, но не может запретить думать. Мы научились скрывать кое-что. Не идеально, но стало намного легче.
— Другой.
— Рики. Сильно изменился. Долгое время я думал, что мне нужно сопротивление, что меня заводит его нежелание подчиниться. Ощущение власти. Вырвать стоны удовольствия из губ, шепчущих «ненавижу» доставляло бесконечное удовлетворение. Но сейчас он другой, и мне это нравится. Я просто убедил себя, что жажду борьбы, оправдывая тем самым своё поведение. Чуть не сломал его, не понимая, насколько хрупким может быть сознание человека. Но сейчас он не выглядит сломленным. Просто стал вести себя иначе. Спокойней. Много смеётся, пытается поддержать беседу. Мне не о чем с ним разговаривать, только на бытовые темы, это неинтересно. Он не показывает, но мне кажется, что ему тоже безразлично. Рики вообще мало что беспокоит теперь, и это настораживает.
— Сознание.
— Чёрный ящик с сюрпризом. Страх. Бояться собственных реакций. «В экстремальной ситуации ты повел себя, как обыкновенный человек. Не очень умный или слишком импульсивный», — это сказал Рауль, и он прав. Ощущать, что внутри тебя есть что-то, с чем ты не всегда можешь справиться, неприятно. Это тревожит.
— Тревога.
— Подобная ощущению взгляда в спину, только изнутри. Я не понимаю, но знаю, что время заканчивается. Мне не стоило улетать, Саманта, но чтобы принять решение, я должен знать наверняка, — теперь Ясон как будто говорил сам с собой. — Я волнуюсь за Рауля. Но объективной причины нет. Как повисшая над городом грозовая туча, готовая пролиться дождём с громом и молниями. Изменяется давление, влажность… Очень похоже.
— Хорошо, Ясон, вы вернётесь домой уже скоро. Я поспешу. Взгляд.
— Случайный. Неприятно чувствовать себя обманутым, — видно было, что блонди силой заставил себя снова расслабиться и даже чуть прикрыл глаза, — но зеркала врать не умеют. Юпитер тоже не умеет врать, он умеет молчать.
— Юпитер.
— Запреты, система Зейн, опасность, я предупреждал Рауля, мне нужно возвращаться, я теряю время.
— Стоп!
Ясон открыл глаза, во взгляде читался невысказанный вопрос.
— Расскажите мне про случай с зеркалом.
Продолжение в комментариях.